Пока «Чужой: Завет» стремится на наши экраны, самое время вспомнить, с чего всё начиналось. Lumiere устраивает очередной спринт по классической франшизе, и на этот раз в центре внимания сага о ксеноморфах и людях, которые им противостоят. На протяжении мая мы пересмотрим все фильмы основного сериала о Чужих и посмотрим, насколько хорошо они сохранились за прошедшие десятилетия. Надеемся, вы к нам присоединитесь. И помните: перед экраном все услышат, как вы кричите.

Чужой среди семерых

В далёком будущем, где промышленность развилась до межпланетных масштабов, очередной рабочий рейс транспортного космического корабля «Ностромо» прерывается сигналом бедствия, поступающим с неизведанной планеты LV-426. Спустившись на её поверхность, экспедиция корабля во главе с капитаном Далласом (Том Скерритт) обнаруживает останки странного корабля с трупом гигантского неопознанного существа, а также уйму таинственных пульсирующих яиц, содержащих незнакомую органическую форму жизни. По воле злой судьбы помощник капитана Кейн (Джон Херт) вступает в близкий контакт с этой формой жизни, которая вцепляется ему в лицо и вводит в кому.

Вскоре по возвращении на корабль Кейн приходит в себя и подобное пауку существо оставляет его в покое. Но быстро становится ясно, что инопланетный паразит оплодотворил свою жертву, и вскоре в человеческом организме зарождается новая жизнь – космический монстр, который растёт молниеносными темпами и жаждет вырвать из своего носителя, а заодно и истребить всех, кому не повезёт оказаться у него на пути. Оставшиеся в живых члены экипажа, среди которых мичман Рипли (Сигурни Уивер), механик Бретт (Гарри Дин Стэнтон), технолог Паркер (Яфет Котто), штурман Ламберт (Вероника Картрайт) и научный работник Эш (Иен Холм), вынуждены импровизировать, чтобы избавиться от незваного гостя или по крайней мере остаться в живых.

Александр Бурлыко:

Для меня оригинальный «Чужой» особенно дорог, потому что он был одним из тех фильмов, на которых я вырос. И, как это часто бывает с фильмами, на которых я рос, перед каждым повторным просмотром у меня возникают опасения, что сейчас, когда я стал старым и циничным, он не будет иметь того же эффекта и я пойму, что тёплые чувства к картине вызваны скорее ностальгией, чем собственно качеством фильма.

И каждый раз, когда я пересматриваю «Чужого», я вздыхаю с облегчением, потому что с каждым просмотром он для меня становится только лучше.

Я могу очень долго расписывать, насколько прекрасен дизайн титульного чудовища (он прекрасен на все 110), насколько меня забавляет психосексуальный подтекст фильма (по сути это история о том, как страшно забеременеть от изнасилования) или какие тут замечательные персонажи (они замечательны все до одного; даже истеричная Ламберт в итоге придумывает самый разумный план по борьбе с Чужим – не бороться, а убежать побыстрее). Но, во-первых, это и без меня уже сделал каждый первый обладатель учётной записи на «Кинопоиске», а во-вторых, при последнем просмотре меня гораздо больше впечатлило то, как фильм демонстрирует режиссёрский талант Ридли Скотта.

Снимая свой второй (!) фильм, постановщик умудряется одновременно рассказать камерную и клаустрофобную историю ужасов – ограниченное число персонажей в замкнутых пространствах постепенно умерщвляется, причём далеко не в том порядке, который сразу приходит в голову – и создать целый мир, используя минимум средств. Через декорации, костюмы и диалоги нам демонстрируют будущее, которое вышло не столько светлым и позитивным, как в «Звёздном пути», сколько скучным и привычным, как в реальной жизни, просто вместо междугородних шоссе наша команда дальнобойщиков бороздит космические просторы, а вместо исследования далёких миров их куда больше интересует размер премии за выполненную работу, а большую часть пути они и вовсе спят.

Сейчас, конечно, подобный «приземлённый» подход к космической фантастике стал практически нормой, но в конце 70-х, когда для большинства зрителей жанр ограничивался «Космической одиссеей» – её Скотт забавно цитирует в виде сцены, где кто-то просит открыть дверь, а кто-то другой говорит, что не может это сделать – и «Звёздными войнами», это было однозначным прорывом. Не менее интересен и антикорпоративный посыл, который раскрывается во второй половине фильма: дух пессимистичных 70-х сохраняется и в далёком будущем, где высшее начальство плюёт на человеческие жизни в погоне за прибылью.

Но самое важное – это не глубокие подтексты и тонкие метафоры, а то, что «Чужой» великолепно выполняет свою главную функцию: это всё ещё первоклассный фантастический хоррор, который в равной мере вызывает любопытство и первобытный ужас, забираясь зрителю в подсознание и успешно в нём обживаясь.

Артур Завгородний:

Космический хоррор Ридли Скотта с дружной компанией дальнобойщиков обречённого корабля «Ностромо» – безупречное жанровое кино: здесь и фантастическое чудовище, ставшее для многих поколений иконой поп-культуры, и тихий ужас с загадочной атмосферой, и ретро-эстетика с её мрачными коридорами. Картина, породившая множество подражателей, существует вне времени. «Чужой» – изумительное равновесие между камерной жутью замкнутого пространства и грандиозными идеями о метафизике.

Демонический зверь швейцарского сюрреалиста Ханса Рудольфа Гигера потрясает и страшит каждым своим появлением на экране. Чужой непонятный, необузданный, подобный монстру из «Нечто» Джона Карпентера, но элегантнее и хитрее. В традициях лавкрафтовских произведений Чужой пугает не только своим видом, тебя заставляет вздрогнуть сама мысль о нём (возможно, подсознательная). Ведь это нечто, которое рождается через смерть. Чужой – потусторонняя, бездушная стихия, животное по ту сторону человеческого воображения.

Но «Чужой» – это не только смертоносный хищник. Всё же это кино полифоническое: глубокий анабиоз, сигнал бедствия, скверный робот Эш, притаившаяся, тяжело дышащая Рипли в скафандре и, понятное дело, кровавый грудолом, пробивающий жертву изнутри, а ещё лицехват, туго стягивающий шею, и разъедающая кислота в жилах внеземной твари. Правда, Эш, по-моему, – истинный злодей этого театра страха, потому что выглядит как человек, как полноценный член команды. Эш – настоящий сюрреализм – бесчеловечный человек, шпион, предатель, саботажник. А за ним стоит бортовой компьютер «Мать» – голос властной корпорации и отсылка к кубриковскому HAL 9000.

Прелесть ещё и в том, что «Чужой» не ощущается ужастиком, пока не появляется намёк на чудовище. Полеты в космос – новые возможности цивилизации? Скорее, это её гибель. Режиссёр иллюстрирует будущее, которое по своей сути мерзкое, панихидное, непредсказуемое. Интерьер «Ностромо» сложный в деталях, но никогда не кажется беспорядочным. Промышленное судно невероятно правдоподобное. Здесь нет визуальных эффектов «Прометея», поэтому отсутствует пластмассовость, искусственность. «Чужой» опережает своё время, что даже сегодня кажется, будто снят вчера. Фильм пропитан мистикой и историей. Никакой романтики. Только макабрическая жуть в открытом космосе. Кино Ридли Скотта – произведение искусства.

Павел Жуков:

Наверняка многие из нас мечтают о космических путешествиях и новых удивительных открытиях. Но пока человечество движется в этом направлении маленькими шажками, писатели-фантасты и кинематографисты чего только не напридумывали. У одних гладко выбритые, одетые с иголочки путешественники с успехом открывают новые миры и налаживают межпланетные отношения. У других же всё более приземлённо и не столь оптимистично. В «Чужом» режиссёра Ридли Скотта и сценариста Дэна О’Бэннона «путешественники» – простые рабочие, космические дальнобойщики, а то, что они случайно открывают, оказывается ужасным и смертельным.

Оттого герои хорошо располагают к себе. И реакция каждого на всю чертовщину – естественна. Персонажи не крутые, но вполне сообразительные – идут против агрессивного пришельца не напролом, а пытаются что-то придумать, даже избежать встречи с ним, ведь шансов-то немного. Особенно впечатляет Эллен Рипли – наверное, один из первых настолько сильных женских персонажей в кино. Она смелая, напористая, умеет принимать сложные и ответственные решения и вообще умнее мужчин. Лишь в одном эпизоде Ридли Скотт эксплуатирует её как женщину, раздевая чуть ли не до гола. Но делает режиссёр это намеренно – пока глаза зрителя смотрят в определённые точки, не видно всей картинки, и можно застать его врасплох.

Дизайну Чужого хочется аплодировать стоя даже по прошествии нескольких десятков лет. Швейцарский художник Ханс Руди Гигер словно достал его из своих кошмаров. От монстра исходит что-то божественное и в то же время дьявольское. Нельзя познать его природу, нельзя понять его мотивы, можно только бежать и прятаться, надеясь на удачу. Чужой появляется на экране редко, но благодаря тому, что постановщик не упивается сценами убийств, каждое появление пришельца запоминается: расправляется он с экипажем быстро, резко, неожиданно.

Хотя какие-то сцены хочется немного ускорить: например, блуждания персонажей по коридорам. Но в целом придраться к чему-то сложно. И даже то, что сильно впечатляет при первом просмотре, поражает не меньше и на последующих: «встреча» с космическим жокеем, «объятия» ксеноморфа, «рождение» Чужого. Фильм Ридли Скотта грамотно создаёт напряжение и пугает, а также тактично говорит не обо всём – происхождение монстра и судьба Рипли остаются за кадром. Ведь чем меньше знаешь, тем больше фантазируешь и ходишь с поднятыми волосами от возможных догадок. Но продолжения заговорили – и по крайней мере историю Рипли не испортили.

Мариам Ананидзе:

Когда речь идёт о «Чужом», в памяти автоматически всплывает сцена с червячком, который не очень изящно рождается, вырываясь из грудной клетки человека. Однако на этом прелести фильма Ридли Скотта не заканчиваются. В нём эталонная напряжённость. Идеально срабатывают и эмоции героев, не готовых к последующему развитию событий, и визги-крики инопланетянина, пугающие ещё больше, чем тревожный музыкальный ряд, и внезапные повороты в сюжете, которых, казалось бы, уже не может быть.

Подкупает и то, как визуальные эффекты не заставляют смеяться по прошествии времени. Корабль, на котором путешествует команда, выглядит органично и уместно, не считая устаревших экранов мониторов. Дизайн «Ностромо» в меру фантастичен и зачастую напоминает вид на открытый капот условного Кадиллака 1970-х годов. Эта приземлённость в оформлении делает миссию команды ещё более реалистичной и почти будничной. Вместо опоэтизированных космонавтов на борту находятся наёмные работники, которые спорят о денежных премиях и не очень хвалят «космическую» еду. Их нахождение в космосе – это не романтический вояж во имя науки, а самая настоящая работа. Это позволяет отождествлять себя с героями, приближая к реальности страх перед огромным нечто.

Кроме огромного количества визуальных находок и пересмотра рычагов для страха, в фильме нашлось место для громких заявлений о способностях женщин и о расчётливости крупных корпораций, которые используют людей как комплектующие детали в механизме приумножения капитала. «Чужой» – не очередной ужастик в закрытом/открытом пространстве, он рассказывает очень незаурядную историю. И даже спустя почти сорок лет заставляет вздрагивать, закрывать лицо руками и смотреть на экран сквозь пальцы.