Альтернативный викторианский Лондон. Сирота Белла Бакстер возвращается в мир живых после трансплантации мозга. Немного приспособившись к жизни вокруг, она отправляется в отчаянное путешествие, которое навсегда изменит её жизнь.
Как в рамках художественного фильма объединить историю о Франкенштейне и канонический библейский сюжет с притчей о взрослении и обретении себя, приправив всё это ярким феминистическим посылом? Возможно, для этого понадобится взять за основу научно-фантастический роман британского писателя Аласдера Грея «Бедняжки», а в режиссёрское кресло пригласить мастера европейского авторского кино Йоргоса Лантимоса, вдумчивого исследователя современного общества, в частности – института семьи.
Герой классического произведения Мэри Шелли неспроста фигурирует здесь в качестве сравнительного примера. Дело в том, что эксплуатирующая темы идентичности, классового неравенства и памяти книга Грея во многом опиралась на знаменитую новеллу английской писательницы.
В центре внимания писателя находилась Белла Бакстер – женщина, которую и женщиной-то сложно было назвать. Ведь её мозг – мозг младенца. Беременная мать несчастной погибла, а в ходе проведённой светочем медицины Годвином Бакстером экспериментальной операции Белла фактически оказалась в теле своей родительницы.
Стилистически первоисточник очень хорошо подходил «странноватому» стилю греческого постановщика, но сюжетно был им несколько переработан. Так, в отличие от оригинала, в ленте Лантимоса изменена линия Годвин – Белла.
В имени Годвина (потрясающий Уиллем Дефо в «монструозном» гриме) легко угадывается отсылка к богу (англ. Godwin, сокращённо – God), а его полные противоречий отношения с Беллой одновременно походят на отношения отца и дочери, творца и результата его труда. Присутствовавший в книге девиантный сексуальный подтекст их отношений полностью исключён.
Также в экранизации существенно уменьшена роль любознательного подмастерья Бакстера студента Макса Маккэндлесса (Рами Юссеф). Молодой человек очень быстро очаровывается Беллой, но та предпочитает ему манящий, полный опасностей большой мир неодолимых соблазнов и головокружительных приключений. Навстречу им женщина отправляется с крайне неприятным, но обольстительным адвокатом Дунканом Уэддербёрном (очаровательный в своей комедийной ипостаси Марк Руффало).
Постановка одновременно продолжает и ставит под сомнение наработки Лантимоса. Абсурдистские, сатирические работы греческого режиссёра часто удивляли, сбивали с толку. Зачастую понять их было крайне непросто. По крайней мере, с первого раза. Магистральные темы «Бедных-несчастных», напротив, обозначены отчётливо.
Во-первых, автор утрированно демонстрирует естественный для каждого человека путь взросления, когда беззаботное и наивное восприятие окружающей действительности сменяется умеренным оптимизмом и острой тягой ко всему новому, которая в свою очередь закономерно трансформируется в разочарование, но затем приводит к осознанию своего места в этом большом-большом мире. Что в конечном счёте и формирует цельную личность. Идеалистический, но поддающийся далеко не каждому путь.
Взаимодействуя с миром вокруг, Белла мало-помалу подпитывает свою эмпатию. Процесс сложный и многоступенчатый, но необходимый для любого развивающегося, желающего стать самодостаточным человека. Это путешествие в гипертрофированной, иронической форме показывает в своей истории Лантимос.
Во-вторых, «Бедные-несчастные», отсылают нас к идее Творца. Божественное начало в герое Дефо видно невооружённым глазом. Годвин создаёт человека свободного. Свободного от навязанных социумом идиом, догм, сентенций, стереотипов и предрассудков. Человека мыслящего и разумного.
Но вместе с тем персонаж Дефо боится отпустить Беллу, он за неё хватается как за последнюю спасительную соломинку. Она для него – возможно, последний шанс на счастье и способ осознания собственной идентичности. В этом плане их отношения сильно напоминают отношения отца и дочери, родителей и детей.
Но бог ассоциируется здесь не только с человеком науки, но ещё и с художником. Не зря долгое время неумолимый Годвин за делом своей жизни не видит ничего и никого. Оно для него – главная и единственная отрада в жизни. Но и эта точка зрения оказывается обманчиво верной. Предсказуемый, но всё равно крайне эффектный финал это предположение замечательным образом подтверждает.
Действительно, настоящий творец тут – Белла. Именно она – чистая, искренняя и открытая всему новому – ступает на опасную дорожку, распахивая свои объятия агрессивно настроенному миру. На пути к цели ей встретятся и соблазны, и победы, и сложности, и невзгоды, и несчастья.
Но какова её цель? Что ждёт Беллу за очередным поворотом судьбы? Куда заведёт её стремление к познанию себя и других? На самом деле это не так и важно. Гораздо важнее то, с какой честностью движется женщина вперёд. Это делает из фильма остросоциальное ироническое высказывание, критикующее общество потребления, и навязанные социуму нормы морали, которые не имеют ничего общего с истинной природой человека.
Лантимос поднимает важные и непростые вопросы нравственности, страшного греха и абсолютной добродетели. Сравнивая прожжённого циника Дункана, милого простофилю Макса и сложноустроенную Беллу, Лантимос приходит к закономерному для всякого художника выводу: единственно верными представляются лишь внутренние ориентиры, а сдерживающие любое творчество оковы должны быть непременно отброшены.
Ещё одной важной темой постановки стал гендерный вопрос. За последнее время социальные роли женщины и мужчины были значительно пересмотрены, но консенсус, однако, всё ещё не достигнут, несправедливость выведена курсивом в негласных законах существования соцуима.
Помещая Беллу в выдуманный, но так сильно похожий на наш мир, Лантимос демонстрирует, как трудно приходится женщине в патриархальном обществе. Стигматизация различных форм взаимодействий в социальной среде отображена в фильме с юмором, легко и ненавязчиво. За это стоит благодарить Тони МакНамару («Фаворитка», сериал «Великая»), переработавшего текст Грея в сценарий.
Визитной карточкой картины стала работа Эммы Стоун. Поразительно, с какой внешней лёгкостью она играет и невинного ребёнка, и энергичного подростка, и темпераментную девушку, и умудрённую опытом сильную женщину. Немного подзабытый со времён «SuperПерцев» или «Отличницы лёгкого поведения» комический талант актрисы продемонстрирован здесь в полной мере. Стоун – ядро постановки! Игра голосом, язык тела и вычурные наряды – в ход идёт всё!
Вообще, художники-постановщики и специалисты по костюмам поработали на славу. Выросшие одичалыми каменными изваяниями готические замки, имитирующие человеческие органы и части тела платья с рукавами жиго и хвостами русалок, жакеты из шерсти и латекса переносят зрителей в волшебную фантасмагорическую вселенную, где возможно всё, а зло, пусть и не будет непременно наказано, сполна получит от представителей светлых сил.
Важной в этом контексте выступает сцена, в которой Белла видит «кучу мёртвых, ещё тёплых детей». Это иносказательный эпизод, показывающий взросление под воздействием исключительных обстоятельств, а также подчёркивающий простую, но горькую мысль о том, что мира равных возможностей априори не существует – социальная критика во всей красе.
Не отклоняясь от своего стиля, заключая смысл в форму, а форме придавая предельно абсурдистский вид, постановщик при помощи «рыбьего глаза» и подвижной камеры, чёрно-белой и цветной картинки живописует полный ярких героев мир.
Мир этот во многом условен. Ведь для того, чтобы лучше оттенить главную героиню, почти все прочие действующие лица сведены тут до уровня персонажей-функций. Это несколько сужает диапазон работы греческого режиссёра (место, роль мужчин – совсем не цель исследования автора), но совсем не уводит от главного.
В своей одиссее самопознания Белла сумела не только сохранить себя, но и стать лучше. Она, в полном соответствии со своим именем, превратилась из красавицы в красивую душой и телом женщину. В финале фильма Белла Бакстер уже не ребёнок в облике взрослого человека, она – личность, которая познала настоящую любовь. И готова дарить её окружающим.
