Страх и ненависть в концлагере

Человечество уже знает о нацистских концлагерях Аушвиц, Бухенвальд, Дахау, Майданек, Треблинка, Саласпилс. Теперь же нам решили рассказать о другом лагере смерти – польском Собиборе. Показать грязь, пытки и страдания евреев Константину Хабенскому в режиссёрском дебюте получилось, но сам фильм оказался несобранным, а местами и вовсе халтурным.

Перед очередным Днём Победы традиционно просыпаются странные люди, плюющие на «тоталитарный совок», называющие Сталина кровавым врагом, а героический подвиг предков и победу над абсолютным злом – днём скорби. Дабы усмирить подобных глупцов, а заодно вразумить беззаботную молодёжь, Хабенский демонстрирует страшную картину о Холокосте и единственном за всю войну успешном восстании.

Среди бараков, газовых камер, крематориев, колючей проволоки, минных полей, вооружённой охранки и безжалостных нацистов с колен встаёт советский кадровый офицер Александр Печерский (Хабенский), который вместе с другими красноармейцами и узниками-евреями осенью 1943-го организует боевой бунт. То, что опытный и решительный советский солдат сплотил разных людей для восстания против нацистского режима, само по себе символ – коммунистический, ибо бежать, по словам Печерского, должны все.

Советский фронтовик даёт надежду на спасение, на будущее, на жизнь. Нацисты же попадаются не только на алчности (грабили прибывших в Собибор евреев для личного обогащения, а не только для нужд Великого рейха), но и на немецкой пунктуальности. Волевые мятежники уничтожают гитлеровскую верхушку, и советский офицер под пулемётным огнём пробивает путь к свободе от поработителей.

Однако какое значение в кино имеет историческая правда без жизни? Никакой. После изображения злодеев благородными героями, любящих большую Родину (в драме «Адмирал» и сериале «Троцкий»), Константин Хабенский наконец-то показывает героя героем. Хотя умалчивается нюанс, что Печерский – советский солдат, да и то, что русский, проговаривается стыдливо. Русского называют провокатором, и вообще Печерского надо гнать.

Нацисты, сразу видно, скверные ребята: кривляются и пьянствуют, задирают нос и мнят себя аристократами, что страшно карикатурно и нелепо до отвращения. Здесь образцом является не антибольшевизм и антисоветчина, а коллективный образ концлагеря – подневольные евреи. Ни одного внятного персонажа, кроме Печерского, нет – есть толпа и отдельные, случайные, хорошо причёсанные, пусть и помятые, мужчины и женщины. Внимание режиссёра распыляется, завязка мечется, цветовая гамма по-мелодраматически мягка, а сюжет соткан из индивидуальных эпизодов издевательств офицеров рейха над заключёнными Собибора, для которых выбор смертельно скупой – подчиниться или умереть.

Гордый Александр Печерский отодвинут в тень. По ночам он скрывается и перемещается от барака к бараку, пока не наступает время принять твёрдое и бесповоротное решение – бежать. Солдат жаждет выжить, чтобы отомстить. И тут оказывается, что вовсе не воля, мужество и смекалка – двигатели восстания и спасения, а терпение и вера, ибо все евреи «верующие» и даже «бессмертны», и им нужен Мессия, подобный Моисею.

«Бог нас спасёт», – молвит одна девица, и такой библейский дух проносится по всей картине. А в пылу совершенно театрального пьянства один из гитлеровцев, поливая выпивкой еврея и поджигая его заживо, торжественно провозглашает: «Я – Иоанн Креститель». Настоящее крещение варваров крестоносцами на святой европейской земле. Нацисты в «Собиборе», который даже начинается со слов о Святом Духе, творят что хотят, даже самое немыслимое, но порой режиссёр сглаживает насилие – кино сделано для подростков. Жуть живодёрства германской машины понимаешь, но не чувствуешь.

Вдобавок кроме собственного героя, Хабенский просто не знает, как справиться с другими персонажами концлагеря, которые, по сути, – костяк истории. Еврейское подполье вроде бы существует, но толком ничего не показывают. Иной раз правда жизни проще, непредсказуемее и убедительнее, а потому не надо творцам мудрить. Режиссёр суетливо жонглирует людьми и сценами, не имеющими серьёзного веса, отчего отсутствует сюжетное единство.

В фильме не найти мощного образа, кроме, наверное, одного – в Собибор пригоняют целый состав вагонов, заваленных посиневшими трупами, которых заключённым приказано выгружать. Хабенский, конечно, весь такой главный, умный, борзый. Странно и обидно, что Родина не осыпала героя славой и наградой, ведь если бы не Печерский, возможно, люди не узнали бы о Собиборе. Не хотела советская власть возвеличивать моноэтнический подвиг. Прав ли был Балабанов, сказав, что русские «евреев как-то не очень»?

И всё же надо выразить авторам благодарность за кино про ужасы войны и напоминание о замученных, растерзанных и казнённых. Ибо история сама по себе дико страшная, предметный мир выстроен здорово, декорации и костюмы прекрасны, а разговоры главным образом на немецком, польском и иврите (фильм снабжают субтитрами) придают происходящему подлинности.

При этом больно смотреть на неуместную лирику и рваное повествование, в котором бледный Кристофер «Горец» Ламберт в образе бедного-несчастного вождя всей этой беспредельной жестокости молча шагает и сверлит узников злобным взглядом. Кажется, авторы надеются, что зритель прольёт слезу на страдальческое прошлое нациста, который потерял любимую женщину, ибо та была еврейкой. Действительно, трагедия. А как воспринимать слова о «товарище Сталине на сердце» – всерьёз или как издевку?

Уклончиво показано и обслуживание «конвейера смерти» самими жертвами-заключёнными, а о предательском коллаборационизме вообще ни слова, хотя охрану осуществляли украинские полицаи. Видать, политика делает своё дело, а потому неудивительно, что новые поколения, не нюхавшие пороха, презрительно называют победителей Великой Отечественной войны проклятыми «совками».

Британцы создали свой «Побег из Собибора», где роль Александра Печерского исполнил белокурый Рутгер Хауэр, и при всей условности та картина сюжетно толковее российского произведения. Но «Собибор» страшнее и тяжелее западного брата. Режиссёр отказался от комиксовой духоподъёмности, хотя сравнивать с великолепными «Судьбой человека», «Жизнью прекрасной», «Раем» и «Сыном Саула» бессмысленно.

Нет сомнений, «Собибор» – достойное и важное кино об антисемитизме (русофобией даже не пахнет) и зверствах той самой «европейской цивилизации», которая всего-то 75 лет назад превратила в пепел миллионы невинных душ. Однако крепким режиссёрский дебют Хабенского не назовёшь. Фильму, как евреям концлагеря, требуется опытная рука.