Пора на пенсию
Режиссёр-дебютант Александр Домогаров-мл. (тот самый лыжник из новогоднего киноальманаха «Ёлки») экранизировал короткий рассказ самого популярного писателя двадцатого столетия Стивена Кинга «Пустите детей» (в оригинале – Suffer the Little Children) – один из множества рассказов так называемых dollar babies, права на которые стоят символический один доллар.
«Пустите детей» повествует о строгой учительнице начальной школы, подозревающей, что её ученики – страшные чудовища в детском обличье. И чем дальше, тем больше она в этом убеждается. История прекрасна своей простотой в изображении повседневности. Однако истинная гениальность проявляется в восприятии страхов. «Пустите детей» – место, где тревоги оживают.
Роль напуганного преподавателя исполняет Татьяна Кузнецова – актриса, которую, скорее, помнят по эпизодической роли Анжелы Олеговны, суетливой тёщи прапорщика Шматко в телесериале «Солдаты». Но в этой короткометражке Кузнецова неузнаваема и просто великолепна. Александр Домогаров-мл. вместе с операторами Алексеем Стреловым и Андреем Зубаревым превращает плоды её воображения в ужасающие видения. А чувство беды сопровождается волнующей музыкой Сергея Соловьёва, роднящейся с композициями Ханса Циммера из мистического триллера «Звонок».
Бледная, худющая Любовь Аркадьевна, уставшая то ли от школы, то ли от подростков, становится настолько одержимой своими домыслами, будто дети – демоны, что готова всех перестрелять. Несмотря на ощущение духа «Омена», этот хоррор запомнится исключительно страдальческим и безумным образом учителя, тонко сыгранным Кузнецовой, а не окружающими её злыми детками. Бесовский вид последних отсылает нас и к фильмам о Фредди Крюгере, и к ужастикам Джеймса Уана и его дьявольским куклам.
Таким образом режиссёр делает любопытный поворот. Хорроры о педофобии («Изгоняющий дьявола», «Дети кукурузы») врезаются в память первым делом сатанинскими детьми, которые манипулируют взрослыми. Суть этих фильмов ужасов – противостояние поколений, постоянное деление на «мы» и «они». Взрослых пугает непредсказуемость, разум и скрытая сила ребёнка. В этом смысле «Пустите детей» обитает где-то между «Деревней проклятых» и «Сиянием». Но ядро истории здесь – учительница. Героиня Кузнецовой – ведьма, а класс – своеобразная изба. Педагог привык к силе знания, но мистические, потусторонние силы буквально ломают её. Кто-то кому-то явно мстит. Правда, пустая жизнь неуклонно дряхнущей старушки так и остаётся за кадром.
Огромное значение имеет отражение. Водя мелом по классной доске, старушка в отражении своих очков видит лицо одного из учеников, которое искажается в нечто чудовищное. Остальные ученики также превращаются в монстров в похожей манере. И девочка в туалете в отражении зеркала кажется учительнице исчадием ада. Как говорится, глаза – зеркало души. Задумываешься: то ли детишки – чёртовы садисты, то ли они – отражение фобий учителя, скажем, боязни старости и никчёмности. А между тем дети – будущее, и именно она воспитывает это будущее.
Домогарову-мл. удаётся показать детей (воплощение невинности, чистоты и наивности) извращёнными, погружающими опытного взрослого в дикое безрассудство. Конечно, самое изумительное в фильме – это школа – среда, которая формирует личность. Здесь же она безлюдна, мрачна, а атмосфера похоронная. Школа показана не миром познания и надежд, а миром грехов и жестокости. Ключевыми темами становятся одиночество, уважение, властность и безумство. В поразительном эпизоде в школьном туалете невольно вспоминаешь фразу из советской классики: «Замуровали, демоны». И правда, некоторые фрагменты вызывают ухмылку, но ухмылку с душком зловещего. Ирония и смятение звучат в унисон.
Разумеется, холодный фильм чарует своей сюжетной хитростью, таинственностью и визуальной ловкостью и абстрактностью. Повествование о психологическом уродстве с голливудским эстетством построено мозаикой. Невозможно не заметить отсылки и к «Кэрри» всё того же Кинга (дети, облитые кровью), и даже к «На игле» (учительница опускается под землю, будто в могилу). Детское насилие не для детских глаз. С героиней Татьяны Кузнецовой забавляются по-злобному коварно. В конце концов, «Пустите детей» – это красноречивый ответ всем представительницам «яжмать», кричащим: «Они же дети!», забывая, что у этих детей ума-то совсем нет. Не доверяйте им!
При всех аудио-визуальных изюминках двойственность картины (покинутая учительница – сумасшедшая, или дети – коллективный Сатана) не играет ей на руку. Если в «Деревне проклятых» есть почва для размышлений – что отличает людей от других существ и что делает нас живыми, – то мысль домогаровской ленты размывается за монтажной прытью и жуткими образами. Да, здесь очевидна любовь авторов к жанру и трепетная забота к кино, но рассказ, увы, не бросает в дрожь и нуждается в более сочных подробностях и сюжетных поворотах. Настоящему фан-фильму совершенно точно необходим старший брат.
