Когда вы смотрели «Унесённых призраками», «Ходячий замок» или «Моего соседа Тоторо» с «Ведьминой службой доставки», было ли вам интересно, как выглядит место, где рождаются на свет столь прекрасные анимационные картины? Казалось ли вам, что наверняка это огромное здание где-нибудь посреди энергичного делового центра Токио, в котором расположен невиданный конгломерат сотрудников и где кипит суматоха и бурная деятельность?
Приоткрыть завесу тайны поможет путешествие в центральный офис студии «Гибли», этой кузницы мультипликационного волшебства, которое совершила автор документального фильма «Царство грёз и безумия» Мами Сунада. Она решила понаблюдать за Хаяо Миядзаки в разгар его работы над аниме «Ветер крепчает» и заодно пригласить на экскурсию всех желающих.
Главный офис Ghibli расположен в городе Коганеи по адресу 1-4-25, Kajino-cho Koganei-shi, 184 Japan. Это не слишком высокое, симпатичное здание со стороны кажется чьим-то уютным домом, который стеснительно прячется под сенью окружающих его деревьев. Вместе с другими помещениями студии здесь находятся производственная компания Nibariki и детский сад «Три медведя» для детей сотрудников, чей проект был разработан лично Миядзаки. С тех пор одной из важнейших традиций для пожилого мэтра стало утреннее приветствие юных воспитанников, без которого он не начинает работу.
Поскольку «Ветер крепчает» был снят в 2013 году, когда Миядзаки планировал завершить карьеру и уйти на пенсию, в связи с чем фильм позиционировался как его последний, Мами Сунада выбрала мягкую нарративную интонацию. Рассказ ведётся с точки зрения подведения итогов жизни большого художника, заодно постановщица стремится донести до зрителя рабочую атмосферу легендарной студии.
Взгляд Сунады на объект своего исследования – безусловно, взгляд человека, для которого работы Миядзаки и его коллег очень много значат. Её стиль выражен вовсе не в череде сухих интервью. Она превращает бесстрастную документалистику в живое художественное произведение. С тёплой душевной интонацией она стремится передать настроение и атмосферу места, в котором оживают самые невероятные и прекрасные миры.
Изучая историю создания различных аниме, можно часто услышать мнение кого-то из работников Ghibli, каким сложным и изматывающим был творческий процесс под руководством Хаяо Миядзаки или Исао Такахаты. Однако здесь мы не увидим проявления деспотизма со стороны глав студии, а просто наблюдаем, как художники сосредоточены на своей работе, которая продвигается медленно и спокойно.
Но необходимо понимать, что столь интровертная нация, как японцы, не привыкла выносить чувства напоказ. И в тех штрихах поведения самого Миядзаки, что отмечает камера, мы определённо ощущаем, что в этом интеллигентном и добром дедушке присутствуют твёрдость духа, несгибаемость характера и фантастическая работоспособность. Жёсткие требования к сотрудникам замечаются даже в мотивирующих записочках, что развешаны в офисе. Там, например, отмечено: если вы не любите детей и не готовы к тому, что работа может заменить вам жизнь, лучше уходите сразу.
Это подтверждают и сами художники, которые, судя по обилию шоколадок на столах, не отходят от рабочих мест даже во время обеда. Случайный человек сюда попасть просто не может, поскольку анимация для будущего сотрудника должна быть как минимумом делом всей жизни. Слушая признание Горо Миядзаки, рассказывающего, что он вообще не был уверен в том, что хочет заниматься режиссурой, мы лишь убеждаемся в правильности строгого подхода его отца. «Сказания Земноморья» и «Ая и ведьма» под режиссёрским руководством Горо действительно стали самыми слабыми творениями Ghibli и, возможно, в этой творческой неудаче была повинна в первую очередь низкая мотивированность Миядзаки-младшего.
В то же время зритель должен понимать, что нечто столь прекрасное и возвышенное, как аниме-продукция Ghibli, не может появиться в стенах, где царят лишь агрессия, злость и суровые нравы. Для этого Сунада предлагает нам прогуляться по студии и увидеть будни людей за работой.
Помещения офиса кажутся похожими не столько на геометрически холодный коворкинг, сколько на приветливый светлый дом, в котором живут члены огромной семьи. Также здесь находится место для одного из самых ценных сотрудников – очаровательно безмятежной кошечки Ёсико, которая вносит в рабочую атмосферу уют и крадёт сердце зрителя каждый раз, как появляется в кадре.
Когда же мы вместе с Миядзаки перемещаемся в маленький садик и слышим, как он восхищается солнечной погодой, чистым синим небом и любуется пышной зелёной растительностью, то сразу же понимаем, в чём он черпает вдохновение и почему в его картинах с такой любовью прорисована окружающая среда, что превращает просмотр каждого фильма в подлинный акт созерцания.
Наблюдая за Миядзаки, Мами Сунада в то же время хотела выслушать, что именно его беспокоит и почему он так жаждет отойти от дел. Мэтр открыто признаётся, что он человек ХХ века и в новом столетии ему нет места. Его печалит трагедия Фукусимы, бесконечные войны, равнодушие нового поколения подростков и ощущение, будто его добрые произведения больше не нужны современной Японии, в чьём будущем он совершенно не уверен.
Возможно, поэтому в «Ветре…» слышна столь пронзительная интонация прощания, пускай сказать «сайонара» Миядзаки ещё не решился. Несмотря на пессимистический взгляд в будущее, он остаётся профессионалом до мозга костей. Это прекрасно видно во время его взаимодействий с подчинёнными, когда он долго и обстоятельно выбирает позу для главного героя, обсуждает, как именно должен быть прорисован его поклон в соответствии с требованиями японского этикета. Взявшись за очередной проект, Миядзаки полностью погружается в процесс и делает всё, чтобы результат превзошёл любые ожидания.
Наиболее красноречиво о перфекционизме мэтра скажет момент, когда камера запечатлевает актёра озвучивания Хидэаки Анно, выступившего голосом главного персонажа «Ветра…», авиаконструктора Дзиро Хорикоси. Миядзаки просит его произнести простое «спасибо» бесчисленное количество раз, пока наконец в одном из вариантов не слышит нужную ему интонацию.
Во время путешествия по студии можно заметить, что один из её сооснователей, Исао Такахата, редко появляется в кадре, хотя параллельно фильму Миядзаки он работал над «Сказанием о принцессе Кагуя». Хаяо порой недоумевает и сердится на Исао, задаётся вопросом, планирует ли его друг и коллега вообще заканчивать своё творение, чем демонстрирует чёткое разделение понятий дружбы и профессиональных взаимоотношений.
Практически отсутствие Такахаты в кадре с позиции наших дней кажется пророческим, будто зрителя неосознанно подготавливают к будущей невосполнимой утрате. В том году ещё никто не мог подумать, что у Такахаты скоро обнаружат рак лёгких и эта печальная, но очень красивая сказка в итоге станет его прощанием с миром. Наверное, подсознательно он и не спешил, чтобы довести «Принцессу Кагую» до подлинного совершенства.
Миядзаки позже скажет: «Я был убеждён, что Паку-сан (прозвище Такахаты) доживёт до 95 лет, но он, к сожалению, скончался. Это заставило меня понять, что моё время тоже ограничено. Это ещё один, последний урок, который он мне преподал. Спасибо, Паку-сан».
Сейчас все поклонники японского сказочника, с нетерпением ожидающие выхода его нового аниме «Мальчик и птица», верят, что режиссёр до последнего будет верен делу всей жизни и не оставит его. Благодаря изящному и даже поэтическому взгляду Сунады на работу Миядзаки, со стороны напоминающую дзен-идиллию, мы по косвенным признакам можем понять, насколько изматывающим, кропотливым и тяжким может быть этот процесс на самом деле. Но пока есть те, кто верен своей страсти к анимации, жаждет оживить на экране прекрасные миры и отправить зрителя куда-то за грани новой реальности, студия будет жить.
Возможно, кто-то из аниматоров долго не бывает дома, редко проводит время с семьёй, испытывает проблемы со здоровьем или близок к нервному истощению. Но все они думают прежде всего о нас, зрителях, о том чуде, которое дарят нам с экрана. Потому они никогда не предадут любимое ремесло. И даже переживая трудные времена и выдерживая жёсткое давление со стороны руководства, эти люди наверняка забывают все невзгоды. Ведь трудности оправдываются, когда при виде итога коллективной работы у Хаяо Миядзаки появляются слёзы и он тихо, с присущей ему скромностью, произносит «аригато».
