Стереотипная блондинка кукла Барби живёт в своём идеально-розовом мире Барбилэнд – царстве безмятежного веселья и безудержного консьюмеризма, населённом другими Барби и Кенами. Но внезапно ей в голову начинают закрадываться депрессивные мысли: она впервые задумывается о тленности бытия и смерти, в связи с чем законы этого мира перестают для неё работать.
От куклы, ставшей изгоем в результате особенностей детских игр и прозванной «странной Барби», она узнаёт истину: оказывается, девочка, которая с ней играет, начинает испытывать эмоциональное расстройство, что влияет на саму Барби. И теперь ей предстоит отправиться в реальный мир на поиски своей хозяйки, чтобы узнать, почему девочка больше не испытывает радости, играя со своей любимицей.
Грета Гервиг прошла внушительный путь от актрисы из недорогих инди-проектов до сценаристки и постановщицы с тремя номинациями на премию «Оскар». Но кто бы мог подумать, что она пополнит своё резюме ещё и как успешный коммерческий режиссёр, чья картина способна собрать почти полтора миллиарда долларов в мировом прокате?
Как героиня игрового кино, кукла Барби кинематографистов до начала нулевых интересовала мало. Компания Mattel, выпускающая Барби с 1959 года, долго была сосредоточена на финансировании ряда анимационных проектов о приключениях своей главной куклы. Серия трёхмерных мультиков о похождениях Барби в различных волшебных странах большой экран миновала; это были наивные слащавые сказочки, созданные при помощи грубой и несовременной компьютерной графики.
Речь об игровом кино впервые зашла в 2009 году, когда проект анонсировали на студии Universal. С тех пор фильм начал кочевать по студиям, меняя режиссёров и исполнительниц главной роли (партию Барби планировали отдать Эми Шумер, Энн Хэтэуэй и Галь Гадот), пока наконец не перешёл под крыло Warner Bros, а образ идеальной игрушки достался Марго Робби. Когда же выяснилось, что сценарий фильма напишут Гервиг и её спутник жизни Ной Баумбах, сразу стало ясно, что нас ждёт вовсе не примитивная байка об ожившей кукле в декорациях из розового пластика, а полноценная социальная сатира, посвящённая актуальным трендам.
Грета Гервиг с самых первых кадров задаёт картине ироничное направление, когда в вводной сцене остроумно парафразирует культовый пролог из «Космической одиссеи» и в дальнейшем старается сохранить элемент умного стёба на протяжении всего фильма. Конечно, она понимает, что перед нами не серьёзная философская притча с юмором для избранных, а картина про куклу, чьё имя давно стало нарицательным для целого ряда особей женского пола (причём исключительно в негативном ключе), и поэтому работает по правилам «блокбастера со смыслом».
Легковесность, заложенная в сюжетной концепции уже на стадии замысла, порой вынуждает Гервиг преподносить морализаторские догмы в несколько прямолинейном ключе, чётко и в лоб, но постановщица честно старается обыграть кондовость этой подачи с остроумием. Возможно, это не всегда ей удаётся, как и не выходит избежать ряда откровенно глуповатых эпизодов (особенно когда на экране появляется Уилл Феррелл). Однако грамотно высказаться по таким вопросам, как гендерное равноправие, нездоровый феминизм и его отношения с капитализмом, Гервиг сумела, и не в последнюю очередь благодаря хорошо прописанным диалогам и наличию чувства юмора.
Грета Гервиг достаточно тонко препарирует культ ложных идеалов, когда недостижимые образы вовсе не приближают человека к совершенству, а рождают в нём комплексы, неуверенность в себе и экзистенциальную тоску из-за того, что реальная жизнь оказалась далека от потребительской сказки. И всё дело в том, что те самые перфекционистские идеалы, якобы разработанные для самосовершенствования личности, изначально были ложными, поскольку исповедовали культ идеальной внешности, неуёмного потребления и гедонизма как единственно приемлемого образа жизни.
Тем самым «Барби» становится своеобразным ответом сказке о Пиноккио – с той лишь разницей, что для превращения из куска бездушного пластика в настоящего человека главной героине не нужен ряд мучительных жизненных испытаний, достаточно лишь включения самоосознания и чувства эмпатии к окружающим.
Плюс ко всему «Барби» удачно работает как броская и зрелищная фэнтези-комедия, в которой реалии игрушечного мира язвительно парафразируются с насущными проблемами, разговаривая с юным зрителем на взрослом языке («Новинка – депрессивная Барби, которая семь часов сидела в «Инстаграме», разглядывала фото свадеб бывших подружек и в который раз смотрела «Гордость и предубеждение». Тревожность, панические атаки и ОКР продаются отдельно»).
Лента зрелищна и визуально эффектна: оператор Родриго Прието («Фрида», «Вожделение») давно известен как создатель сочной, насыщенной цветом картинки. А психоделические декорации порой напоминают о фильмах Тима Бёртона – отличие только в том, что его мрачная готика подменена на розовый «маттелевский» мерч.
Марго Робби совершенно чудесна, когда играючи меняет настроение в образе беззаботной пустышки, которая впервые в жизни открывает в себе глубокие эмоции и способность к интеллектуальной деятельности. А Райан Гослинг удачно ей подыгрывает, изображая Кена как глянцевый и никому не нужный кусок красиво отлитого пластика. К тому же после «Ла-Ла Ленда» он продолжает развивать вокально-хореографические таланты и вместе с остальными актёрами явно получает удовольствие от участия в съёмочном процессе.
Возможно, для кого-то статус «Барби» как главного кассового хита года (не станет сюрпризом, если фильм попадёт и на «Оскар», причём в основные категории) окажется причиной завышенных ожиданий, а кто-то сочтёт его философию примитивной. Пускай лента не идеальна и ей не помешал бы слегка укороченный хронометраж, но она обладает нужным балансом между зрелищностью, общей развлекательностью, душевностью и неглупыми посылами, которые продумывали люди, прекрасно понимающие, на фоне какого антуража они будут звучать.
Хотя многие истины и кажутся прописными, но то, как Гервиг и Баумбах их преподносят, вовсе не вызывает кислую мину или ощущение розового вакуума с претензией на глубокомыслие. Гервиг слишком умна, чтобы действовать исключительно по законам популистского блокбастера. В способах донесения важных идей в ней заметен хороший психолог пополам с ловким инфлюэнсером, который рассказывает массовому зрителю о тех вещах, что обычно несут в себе фестивальные-инди картины. В конце концов, далеко не каждый постановщик решится заявить с экрана миллионам маленьких девочек о том, что все они когда-нибудь умрут.
