Решала

Немолодой нью-йоркский еврей Норман Оппенгеймер (Ричард Гир) – президент (а заодно и единственный сотрудник) консалтинговой компании «Стратегии Оппенгеймера». Впрочем, у него нет не только других работников, но и офиса как такового. Всё, что есть у Нормана – потёртая сумка, набор визиток, мобильный телефон с неизменной гарнитурой и природный талант убалтывать людей. Его главный инструмент – бесконечные разговоры, его основной ресурс – бесконечные связи. Его любимое занятие – сводить между собой людей из политики и бизнеса, обрастая связями самому и помогая миру вращаться.

Пальму первенства на поприще еврейских шуточек в декорациях «Большого яблока» в мировом кинематографе давно и прочно удерживает Вуди Аллен, но вот, кажется, у маэстро наконец появился достойный конкурент – Джозеф Седар. Он поставил по собственному сценарию историю дельца, пытающегося провернуть сомнительную операцию с участием израильских политиков и американских бизнесменов. Для этого Норман «случайно» знакомится на улице с заместителем министра торговли Израиля Михой Эшелем (поразительно похожий на Стива Карелла израильский актер Лиор Ашкенази). Оппенгеймер, способный, что называется, и мёртвого уговорить, быстро навязывается к чиновнику в друзья – да так, что тот и сам вскоре начинает верить, будто Норман – замечательный друг и великодушный человек, едва ли не святой, посланный небесами и всегда готовый прийти на помощь.

Три года спустя Эшель становится новым премьер-министром Израиля, и для Оппенгеймера наступает звёздный час. Теперь он – давешний друг большого человека, что открывает массу новых возможностей, знакомств, деловых и личных связей. Вот только за белой полосой чаще всего рано или поздно наступает чёрная, и вскоре Норману предстоит с треском и шумом низвергнуться с политического Олимпа в унылое небытие.

Чтобы понять, чем именно занимается Норман Оппенгеймер, следует обратить внимание на непривычно длинное название картины – «Норман: Умеренный взлёт и трагическое падение нью-йоркского посредника» (Norman: The Moderate Rise and Tragic Fall of a New York Fixer). Слово Fixer на жаргоне можно перевести как «решала». Однако гораздо сложнее понять, зачем он этим занимается. Мотивация главного героя – вообще главная загадка ленты, в том числе для большинства персонажей (исключая самого Нормана). Он, похоже, совершенно не стремится нагреть руки, даже будучи причастным к сделкам с большими деньгами. Порой кажется, что Норману доставляет удовольствие сам факт его вовлечения в международную политику, знакомства с сильными мира сего, ощущение – пусть и очевидно иллюзорное – участия в процессе и возможности повлиять на что-то важное.

Оппенгеймер относится к тому типу людей, которые каждую вторую фразу начинают со слов: «Я знаю одного парня из департамента…» или «Я знаком с его заместителем – моя жена работала у него няней». Само собой, значительная часть вываливаемой на собеседника информации, мягко говоря, – приукрашенная версия реальности. Оттого истинный портрет Нормана так и остаётся за ширмой из его собственных многочисленных вымыслов. Кто он такой на самом деле, есть ли у него семья, родные, друзья – ещё одна загадка. Но, даже без чётких ответов на эти вопросы, герой Ричарда Гира остаётся стержнем этой истории, к финишу оборачивающейся то политической сатирой, то притчей о грехах и пороках человеческих.

Лента разделена на три акта, и это неспроста. Она на самом деле отчасти напоминает пьесу. Хотя съёмки проходили в Нью-Йорке и Иерусалиме, фактически локаций здесь немного, а основное зерно – в диалогах. И хотя сценарий был бы вполне уместен и для воплощения в театральных декорациях, авторы умело и с удовольствием используют визуальные и технические решения, предлагаемые кинематографом. Здесь и полиэкран в сценах телефонных разговоров, и забавная сцена знакомства Нормана с замминистра – немой диалог, разворачивающийся по ту сторону витрины бутика, и изящные финальные титры, графически исполненные как схематическое изображение пресловутых связей главного героя.

Не менее приятно наблюдать и многочисленные знакомые лица даже в небольших второплановых ролях. в роли племянника Нормана (единственного родственника Оппенгеймера, существование которого можно считать подтвержденным фактом) выступил Майкл Шин, в роли ребе в эпической меховой шапке – Стив Буссеми. Плюс Шарлотта Генсбур, Дэн Стивенс, Джош Чарльз, а на закуску – замечательный выход Хэнка Азарии в образе своеобразного альтер-эго главного героя. Ядром сюжета, впрочем, остаётся Норман в поношенном коричневом плаще, с неизменными наушниками, седой чёлкой и смесью испуга и восхищения во взгляде. Нелепый человечек, с фанатичным упорством пытающийся не столько влезть на трон, сколько просто постоять рядом с ним, порой столь комичный в этой своей нелепости, что диву даёшься, как его вообще кто-то воспринимает всерьёз.

И тем удивительнее то, как органично воплощает на экране такого недотёпу Ричард Гир, которого мы десятилетиями привыкли видеть в ролях лощёных красавцев в дорогих костюмах. От «Красотки» до «Порочной страсти», от «Красного угла» до недавнего «Ужина» герои Гира чаще всего – воплощение успеха, джентльмены с деньгами и влиянием. И вот теперь его новый герой – ходячий анекдот, лузер, практически блаженный, погружённый в собственный, одному ему понятный мир, зачастую сильно конфликтующий с реальным. Наблюдая за ним, иногда даже сам чувствуешь какую-то неловкость, местами удивляешься его наглости, а порой смеёшься над его наивностью. И покуда тебя обуревает сей клубок противоречивых чувств и эмоций, неудачливый посредник уже на всех парах мчится к драматическому финалу…