Спустя четыре десятилетия после полнометражного дебюта в фильме «Бандиты на велосипедах» 1983 года Николь Кидман, обладательница «Оскара» и двукратная лауреатка премии «Эмми», получила историческую награду: AFI Life Achievement Award, которую впервые за 49 лет вручили австралийской актрисе.
Но Кидман (американка по происхождению) считает себя частью мирового кинематографа. Она работала с такими известными режиссёрами, как Стэнли Кубрик («С широко закрытыми глазами»), Джейн Кэмпион («Портрет леди»), Пак Чхан Ук («Порочные игры»), София Коппола («Роковое искушение»), Баз Лурман («Мулен Руж») и Джонатан Глейзер («Рождение»). Актриса и продюсер в интервью The Hollywood Reporter размышляет о том, как эта награда знаменует одновременно успешную карьеру и успешный жизненный путь.
– За свою карьеру вы получили множество наград. Что же особенного именно в этой?
– Список лауреатов, которые были до меня. На самом деле я поражена, поскольку их мало и среди них нет австралийцев. Этот факт меня ошеломил.
– Вам было не по себе, когда вы просматривали подборку фрагментов из ваших работ на протяжении многих лет?
– Я не из тех, кто оглядывается назад. Я всегда с нетерпением чего-то жду. Но мне пришлось заглянуть в прошлое, и это было очень приятно. Что для меня действительно очевидно, так это то, что я путешествовала по многим странам мира, работая с огромным количеством кинематографистов – греческих, корейских, английских, австралийских, американских, датских. Для меня огромная честь получить награду Американского института киноискусства, ведь я родилась в Америке; мои родители – австралийцы, поэтому у меня двойное гражданство. Я всегда чувствовала, что собираюсь приехать в Америку и сниматься в Голливуде. Но на самом деле мне хотелось сниматься повсюду. Я хотела увидеть мир.
– После совместных работ с разными режиссёрами что, по вашему мнению, необходимо для успешного сотрудничества?
– Страсть. Вы ничего не добьётесь без необузданной страсти и, возможно, одержимости. (Смеется.) Для съёмок любого фильма требуется очень сильная воля. Часто приходится работать вопреки всему. И я работала в разных форматах – в фильмах с самым крошечным бюджетом и с огромным, что мне тоже очень хотелось. Мне нравится возможность побывать во всех этих мирах.
– Есть ли фильм с Николь Кидман, который вы бы не выключили, если бы случайно увидели его по телевизору?
– На этот вопрос должны ответить другие. Вы снимаете фильм, выпускаете его в свет и он сам должен найти своего зрителя. Я на это не влияю и не считаю нужным. Я снимаюсь в кино, чтобы чем-то делиться, вносить свой вклад или быть частью мира. Надеюсь, самые скромные картины найдут своё место, а громкие – своё. И те проекты, которые считаются неудачными, порой обретают вторую или даже третью жизнь.
– Есть ли проект, который удивил вас тем, как к нему отнеслась аудитория?
– Сюрпризы случаются всегда. Люди делятся со мной мнениями по поводу самых разных фильмов, и то, что привлекает наибольшее количество зрителей, не обязательно вызывает у них самый горячий отклик. Очевидно, что когда выходили крупные хиты, вы думали: «Ну, это сработало!». И ведь именно они находят свой подход к людям. Я поражена, что люди на улице вообще знают, кто я. А дети говорят мне: «Боже, кажется, нет мест, где тебя никто не знает». Это всегда меня удивляет.
– Ваши фильмы охватывают широкий диапазон – вы работали в разных жанрах и легко переключались между мейнстримовыми проектами и экспериментальными картинами вроде «Догвилля».
– Я снялась в «Догвилле» после «Мулен Ружа». Я перешла от крайностей в роскоши к… (Смеётся.) Я вышла из мира блёсток и трапеций, цилиндров, сотен поющих и танцующих людей. И вдруг я оказалась в Швеции, в Догвилле, в полной темноте. Но затем я поехала в Испанию и снялась в «Других» Алехандро Аменабара, который не говорил по-английски. Я даже работала здесь, в Нэшвилле, над «Порочными играми» с режиссёром Пак Чан Уком, который тоже не говорил по-английски. Я жажду всех этих крайностей, этих эмоций. У меня определённо была экстремальная жизнь!
