Галопом по фильмографии

Два года прошло с того момента, как неоновый демон Николас Виндинг Рефн выпустил односезонный сериал «Слишком стар, чтобы умереть молодым», отличившийся сюжетной неповоротливостью и предельной жестокостью даже для самого режиссёра. Всё там было как всегда – пёстрое освещение, разврат, разбой и человеческие клочья, но ничто из этого не завораживало как прежде.

Датская эпоха, считающаяся кинематографическим рождением Рефна была бандитской утопией («Дилер», «Истекающий кровью»). Нежной, иногда несуразно смешной, пошлой, живодёрской, но всегда доброй. Цветовая насыщенность, перемежающаяся с контрастностью и блёклостью, делала кадры того периода куда более выразительными, чем сегодняшний оглушающий неон, кажущийся чуть ли не бутафорским. В тот период режиссёр уже имел опыт проживания в любимой Америке, недолюбливал родную Данию и был неспособен различать некоторые оттенки, что и влияло на утрирование цвета. Тем не менее, баланс не терялся – были люди порядочные и подлые, матери любящие и отцы отвергающие, а жизнь текла и при дневном свете.

Окончательный переезд в штаты не то чтобы лишил родины, но связь с ней явно поумерил, хотя, может, сам Рефн этого и хотел. Фильмы стали похожими на типичную для этих мест продукцию – синтетическими, с множеством химдобавок, вроде красителей и усилителей вкуса в качестве зрелищно раздробленных голов. Эти годы стали триумфальными. Запустившаяся неоновая серия в коллаборации с Райаном Гослингом и трендом на публикацию кинокадров в сообществах наподобие «CLIQUE» сделали работы общеизвестными, а автора – победоносным обладателем «Золотой пальмовой ветви». К Рефну пришли ценители его нового видения, а прежние почитатели верно затаились в ожидании следующих работ в надежде на откат к былому.

И дождались.

Очень сумбурный, намешанный из всего чего только можно, в том числе, и из ранее знакомых локаций, «Ковбой из Копенгагена» (Copenhagen Cowboy) вернул Рефна домой, а зрителя поместил в город-гибрид, изведанные тропы которого заводят всё время куда-то не туда. Не к магазину Føtex на Вестебро, где Франк и Тонни из «Дилера» слонялись между стеллажей, а к лос-анджелесским высоткам, где проходили кастинги у модели Джесси из «Неонового демона».

Куда бы Рефн ни приезжал, города после «датской эпохи» он так и не обрёл. Даже в «Ковбое» мы заперты в зданиях, а максимум, дозволенный нам – пройтись по лужайке этого же дома или посмотреть на город из панорамных стёкол небоскрёба. Города дышащего, живучего, аутентичного, являющегося не фоном, а героем, как в том же «Истекающем кровью», нет.

Сюжет сложен в пересказывании, но интересен своей тягучестью, путанностью и финальным рассеиванием. Всевозможное происходит вокруг медиума Миу (Анжела Бундалович), образом и подобием похожей на самого молчаливого режиссёра. Перебегая от места к месту, в надежде не спастись, а сотворить добро – вернуть ребёнка однажды выручившей её женщине, – она только больше впутывается в неприятности, погружаясь в криминальный Копенгаген.

Безвкусное русифицированное название – «Галопом по Копенгагену» – имеет место быть. Ну, потому что окраина маленькой столицы (хоть её самой в кадре мало) измерена шагами Миу вдоль и поперёк. Даже удивительно, как эта девушка невеликого размера, которой даже сутенёр предложил взять псевдоним Petit (от французского «маленький»), справилась с таким крючковатым маршрутом.

В проститутскую лавку она попала не из-за характерного промысла. Сестра сутенёра Андре (Рамадан Хусейни) хочет родить ребёнка и, кажется, совсем отчаялась, раз прибегла к магическим способностям Миу. Но не она сама нарекла себя званием чудотворца. Все вокруг её таковой считают, добавляя, что она – талисман. Однако вокруг неё люди чаще гибнут. Рядом, но не от её рук.

Когда на верхних этажах дома зачатие не случается, а из подвала пропадают секс-работницы, хозяева начинают подозревать, что ведунья всё-таки больше по чёрной магии и сажают её под замок. Договорившись с соседкой на совместный побег и дальнейшую встречу, Миу выбирается первой, а вот новой подруге везёт меньше – она исчезает со свету от рук в кожаных перчатках.

Смесь неона, крови, девушек модельной внешности и маньяка в характерном аксессуаре твердят о схожести «Ковбоя» с фильмом Марио Бавы «Шесть женщин для убийцы». И наконец приходит осознание – всё, чем Рефн занимается многие годы, можно охарактеризовать как нео-джалло – новую форму классического джалло 60-х, сочетающего жестокость, цветовую насыщенность и эротику.

Любит женщин режиссёр. И всегда аккуратничает с их образами. Длительное время в фильмах образ матери был исключительно положительным. Виделась она всегда готовой прийти на помощь, хотя бы объятием, и никогда не могла допустить мысли об отречении от горемычного ребёнка. А вот отцы всегда были отрешёнными, холодными, не принимающими. В «Ковбое» же всё переиграно. Фигуры матери главной героини в сериале не существует. Рефн нарушил свою же догму и создал родительницу, оставившую чадо. Здесь же и бизнесвумен, заведующая свинофермой, совершенно не вовлечённая в жизнь сына, хотя, так или иначе, готовая пожертвовать собой, и владелица азиатского ресторана, отдавшая свою дочь криминальной личности.

Режиссёр подтверждал, что на ранних этапах образы родительских фигур соответствовали прообразам его родителей. С отцом – известным датским монтажёром и режиссёром Андерсом Рефном – у младшего всегда были контры, да такие, что в «Дилере» в отца всадили отвёртку за нелюбовь. Однако характерные черты достаточно быстро стали трансформироваться. Впервые образ озлобленной и жестокой матери появился в экзистенциальном боевике о кровной мести «Только Бог простит», а в новой работе, видимо, он доходит до апогея.

Кстати, о свиньях. Именно так Рефн видит мужчин в сериале. Зацикленные на сношении, довольно-таки эгоистичные и внешне малопривлекательные. Одному особо неверному, наиболее инстинктивному не оставили возможность говорить. Только визжать и хрюкать. И имя дали характерное. Свэн.

Свиней здесь и правда много, и не только в обличии мужчин. Визги с фермы и толпы хряков непроизвольно напугают досконально читавших школьную программу. Некрасовская поэма «Кому на Руси жить хорошо» и её свинья, отведавшая человека, незаметно подкрались к продукту иной культуры, но вопрос всё тот же: кому в Дании жить хорошо? А ответ иной – точно не преступникам.

По большому счёту нам бы отдать должное хоть за какую-то связь с любимым прошлым, ведь в незнакомцах мы узнаем старых приятелей, а некоторые герои почти полностью перетащили свой образ в новую историю, поменяв буквально пару деталей. Так, например, Златко Бурич сменил деятельность с барыжнической на адвокатскую с криминальным оттиском. Герой Славко Лабовича, как и прежде, в роли друга-подельника.

На самом деле знакомых нам по ранним работам Рефна актёров мало – ни Миккельсена, ни Фэннинг, ни Гослинга, одни Златко да Славко. Ну и конечно, знаменитый рефновский семейный подряд – жена Лив Корфиксен, участвующая в большинстве фильмов, и теперь ещё две дочери – Лола и Лиззилу. Однако в безликих участниках можно разглядеть и Тонни в исполнении невыдающегося наркобратка; безумство албанского сутенёра Андре схоже с тем, что одолевало героев Кима Боднии в предыдущих фильмах режиссёра, а воскресшая (как раз дочь Рефна – Лола Корфиксен) очень напоминает Эль Фэннинг (которую, к слову, Рефн, подшучивая, называет ещё одной своей дочерью).

Дубль локаций тоже трудится на зрительскую ностальгию. Адвокатский офис ранее был местом встречи наркодилеров, а пёстрые восточные диваны будто ожидают Гослинга, уже сидевшего на подобных в «Только Бог простит». За часть «Неонового демона» отвечают уже неудачливые модели, трудящиеся за возврат паспорта. Занудство перечислять эти схожести, но как они важны зрителю, изнемогшему от ожидания. Для большинства из них этот замес былого и раннего может стать основной причиной симпатии к сериалу.

Неоднозначный тренд появился на несвойственное режиссёрам появление в кадре. Недавнее явление Антихриста народу в лице Триера в красной шубе останется в истории. К сожалению. «Королевство» его появления не выдержало и рухнуло. Но вот появление Рефна, особенно на фоне первого, кажется чуть ли не интимным, устанавливающим связь со зрителем. Возможно, вы слышали о том, что полному метру «Дилера» предшествовала короткометражка, где Рефн сам исполнял некую роль, но материал, к сожалению, не сохранился. Его появление здесь, спустя столько лет, будто восполняет упущенное и закольцовывает это не имеющую конца историю. Вразумительного финала не содержит и сам «Ковбой».

Вернулся режиссёр спустя 15 лет в родной город и так расчувствовался, что впервые за долгое время выжал из себя что-то трогательное. Здесь нет неуправляемого зла, которое живёт в других его работах, здесь есть желание помочь, спасти, реабилитироваться. И сцена, предшествующая титрам, свидетельствует, о том, что воинов света больше, чем тьмы. Даже в парадигме пускающего кровь режиссёра.