В 1956 году студия Paramount поставила перед Альфредом Хичкоком задачу: заново переснять какую-либо предыдущую работу режиссёра. Так свет увидел ремейк ленты 1934 года «Человек, который слишком много знал», и с тех пор не утихают споры, какая же из картин вышла лучше.
Как говорил сам мастер саспенса: «Первая версия – это работа талантливого любителя, а вторая сделана профессионалом». Перед зрителем разворачивается целая палитра событий, происходящих с ничего не подозревающими американскими туристами, вовлечёнными в эпицентр шпионской сети. «Человек, который слишком много знал» – картина о том, как встреча с загадочным незнакомцем переворачивает жизнь счастливой семьи с ног на голову.
«Человек…» образца 1934 года рассказывал о британских туристах, отце, матери и дочери, путешествующих по Швейцарии. Однажды они становятся свидетелями убийства француза, который перед смертью рассказывает им тайну: планируется убийство иностранного дипломата в Лондоне. Чтобы заставить туристов молчать, шпион похищает их дочь. Англичане возвращаются в Лондон, чтобы выяснить, куда отправились похитители их ребёнка. Главной героине удаётся спасти жизнь дипломата, и картина заканчивается спасением девочки и поимкой шпионов.
Любопытно, но поговаривают, что с этой историей был связан Уинстон Черчилль, который в своё время служил в полицейском управлении. В 1910 году он руководил операцией, вошедшей в историю как Осада на Сидней-стрит, и этот случай в каком-то смысле лёг в основу фильма.
Версия «Человека…» 1954 года переносит зрителя уже в Африку. Сюжет мало отличается от первой версии: семья МакКенна (Дорис Дэй и Джеймс Стюарт играют родителей, Кристофер Олсен – их сына Хэнка) путешествует по Марокко. Джозефина (Джо) МакКенна – образцовая мать, утончённая женщина и прекрасная певица в прошлом. Доктор Бенджамин МакКенна, в лучших традициях Джеймса Стюарта, показан немного надменным персонажем, главой семейства. Хэнк – послушный мальчик, прилежный сын, гордость родителей.
По пути из Касабланки в Марракеш семья знакомится в автобусе с таинственным незнакомцем Луи Бернаром (Даниэль Желен). Бенджамин МакКенна с воодушевлением делится историями из прошлого, рассказывает о работе, а новоиспечённый знакомый оказывается не очень общительным собеседником и от ответов на вопросы уходит. По дороге в отель Джозефина делится с мужем мнением, что Бернар очень замкнутый и подозрительный человек. Вдобавок ко всему, МакКенны встречают возле входа в отель семейную пару, которая разглядывает их с излишним любопытством и даже вызовом. Но позже они знакомятся в ресторане, и чета Дрейтонов (Бренда де Банзи, Бернард Майлз) оказывается вполне милой парой. Но тут МакКенны замечают среди посетителей ресторана Бернара, хотя тот отказался идти с ними на ужин, ссылаясь на неотложные дела… Цепочка бесконечных вопросов и подозрений приводит героев к ключевой сцене на базаре. Там американцы становятся свидетелями убийства и, как впоследствии выясняется, убитым оказывается их новый знакомый Луи Бернар.
Перед смертью Бернар успевает прошептать на ухо Бенджамину о готовящемся в Лондоне покушении на дипломата. И в этот момент резко меняется вся атмосфера базара. Приятное общение с новыми знакомыми, наслаждение выступлением акробатов, расслабленность и неторопливость сменяются суетой и беспокойством. Доктор МакКенна успевает записать последние слова Бернара и после этого направляется вместе с женой в полицию для дачи показаний. Миссис Дрейтон любезно предлагает отвезти Хэнка в отель, и американцы соглашаются. Но, как оказывается позже, очень зря. В полицейском участке обнаруживается, что ребёнка похитили, миссис Дрейтон в отель не возвращалась, а мистер Дрейтон… улетел. К тому же, незнакомец, позвонивший Бенджамину, посоветовал не сообщать полиции то, что сказал ему Бернар, иначе судьба ребёнка будет под вопросом. Так семья американских туристов, находясь в тисках между злоумышленниками и полицией, начала собственное расследование и поиски ребёнка. Они улетают в Лондон, где должно произойти покушение на жизнь чиновника.
Сцена в Альберт-Холле является ключевой и предопределяет исход всего фильма. Группа диверсантов планирует застрелить политического деятеля во время концерта лондонского симфонического оркестра. Выстрел должен прозвучать в момент удара тарелок. Зритель с растущим напряжением наблюдает, как музыканты занимают свои места и за тарелки берётся бесстрастный, ничего не подозревающий ударник. Примечательно, что идея с тарелками была навеяна Хичкоку, когда он читал сатирический журнал «Панч». На картинке был изображен музыкант-флейтист. Утром он проснулся, умылся, позавтракал, оделся, пошёл на автобус, приехал на выступление со своим оркестром, дождался своего момента в композиции, издал из флейты один единственный звук, положил инструмент в футляр, тихонько вышел из зала и уехал домой. Такой простой, но в то же время значительный персонаж. Так и в картине: музыкант в течение всей кантаты сидит и ждёт своего момента, листает ноты, готовится.
Вообще Хичкок отвел очень важную роль музыкальному сопровождению всего фильма. Оркестровка из картины значительно превзошла версию первой. Роль дирижёра лондонского симфонического оркестра сыграл Бернард Херманн, ставший композитором фильма. Кульминация всего действа представляет собой длинный 12-минутный отрывок без диалогов, что усиливает и без того созданный саспенс. Херманну дали возможность написать музыку для основной кантаты, однако он использовал произведение Артура Бенджамина, включив несколько повторов, чтобы увеличить продолжительность композиции. Кроме того, песня «Que Sera, Sera (Whatever Will Be, Will Be)», исполненная актрисой Дорис Дэй, принесла фильму премию «Оскар» за лучшую песню. Она долгое время занимала второе место в американских поп-чартах и первое в Великобритании.
Убийство посла пресекает крик Джо МакКенны во время удара в тарелки. Злоумышленник промахивается, посол остаётся жив, семья МакКенна воссоединяется.
Хичкок верил в теорию чистого кино – что любые человеческие эмоции можно вызвать одним лишь изображением, без использования диалогов, руководствуясь только техническими приёмами. Музыка делает своё дело и медленно подводит зрителя к развязке. Мы видим крупные планы главных героев, злодеев, оркестра и ждём. К концу это ожидание становится практически невыносимым! Глаза, жесты, музыка, напряжение. И когда Джо кричит, кажется, что легче становится не только ей, но и зрителю.
Мы мысленно выдыхаем и в очередной раз убеждаемся, что Хичкок – мастер своего дела. Человеком, который слишком много знал, можно назвать не только доктора Бенджамина МакКенну, который узнал то, что не должен был, но и самого режиссёра, умевшего своими фильмами заставить тебя кусать локти и сопереживать главным героям с самой первой минуты и до финальных титров.
