Сказ о том, как Русь крестили
Русь, конец X века. Раздор в княжеском роде Рюриковичей не сулит ничего хорошего. После убийства Олега (Кирилл Плетнёв) братом Ярополком (Александр Устюгов) младший из Святославичей – Владимир (Данила Козловский) – бежит за море. Спустя три года он возвращается в Новгород с варягами, но, вопреки заветам предков, мстить за смерть родственника отказывается. Противоборствуя собственным страхам, Владимиру предстоит окончить междоусобицу, отбить несколько набегов печенегов и сыграть важную роль в истории страны.
Исторические ленты могут быть разными: военно-патриотическое кино («Они сражались за Родину», «Храброе сердце»), крупнобюджетные фильмы с примесью фэнтези («300 спартанцев», «Король Артур»), комедийные постановки («Храбрые перцем», «Начало времён») или пеплумы («Гладиатор», «Исход: Цари и боги»). К последним формально относится «Викинг» – фильм, в центре которого находится история князя новгородского Владимира Святославича. Почему формально? Потому что работа режиссёра Андрея Кравчука («Итальянец», «Адмиралъ») охватывает довольно небольшой исторический пласт жизни Владимира. К тому же картине отчаянно не хватает масштабных батальных сцен. Показанные сражения хоть и выглядят пугающе-завораживающе, выдают – даром, что картина стала одной из самых дорогих в истории отечественного кино (общая смета составила $20 млн) – ограниченность бюджета постановки.
Парадигма Средневековья по Кравчуку – не в жестокости его обитателей, но в их невежестве, в их непросвещённости. Пока светоч знаний в виде новой веры не найден, жителей детально проработанного мира ждут лишь насильственные смерти и невыносимая боль. Ожесточённых битв в фильме хватает, но не все они могут похвастаться изобретательной хореографией. Схватки – не самое сильное место «Викинга». Намного лучше у создателей получилась линия главного героя – Владимира. И неважно, что борода героя Данилы Козловского подстрижена слишком ровно для Средневековья, а полоцкая княжна Рогнеда Рогволодовна (Александра Бортич) выглядит чересчур привлекательно для женщины конца X столетия. На эти нюансы не обращаешь внимания, так как история крестителя Руси захватывает. Владимир пока ещё не Великий, и не Креститель, да и вообще полон внутренних демонов, окончить борьбу с которыми – необходимое условие для благополучия его народа.
Данила Козловский хорош в образе противоречивого князя. Актёр сумел прожить жизнь персонажа настолько, насколько это было возможно. Он не тушуется в самых эмоциональных моментах, отлично выглядя и в сценах изнасилования беззащитной княжны (на глазах у её родителей, которых он потом убьёт!), и в неожиданных моментах духовного прозрения. Последние можно было сделать чуть лучше. Когда в финале протагонист оказывается в гостях у ромеев, в его сильной эмоциональной речи, которая исполнена по высшим канонам актёрского мастерства, чувствуется неподдельный пафос. Здесь кажется, что персонаж – игрушка в руках сценаристов. И она должна выполнить свою роль, чтобы зрители осознали, что язычество – зло и пережиток варварских обычаев прошлого, тогда как христианство – бесценное сокровище Божие. Проплешины в сценарии виднеются, когда остаются недосказанными линии Владимира и Рогнеды, Владимира и благоверной княгини Ирины (Светлана Ходченкова), а также истинных целей завоевательных походов будущего Великого князя.
Авторы не стремятся чётко сформулировать нерадивому зрителю суть идолопоклонничества и многобожия, но исподволь занимаются морализаторством. Убивать родственников и насиловать беззащитных женщин – не есть хорошо, – говорят нам они вкрадчивым голосом. В этой связи интересно, что к фильму-долгострою (его разработка растянулась на семь долгих лет!) приклеилось звание «русской “Игры престолов”». И в американском сериале, и в нашей ленте присутствуют герой-бастард, жестокие сцены убийств и эпизоды секса. Тем не менее, сравнение кажется неуместным. Прежде всего, отличия в тональности: «Викинг» предельно серьёзен и несёт вполне определённые мысли, занудно облекая их в нехитрые, но раздражающие нравственные идиомы. «Игра престолов» затейлива сплетена и рассказывает совсем о другом и на другом киноязыке. Она предоставляет публике простор для фантазии и размышлений.
Зато постановка Андрея Кравчука визуально почти не уступает своим западным аналогам. Открывающая фильм сцена охоты на дикого быка – одновременно и услада для глаз, и приводит в действие маховик сюжетного механизма (совладав с добычей, воины-молодцы начинают ничтоже сумняшеся перебивать друг друга). Обрамляет небезупречную историю мощный эпичный саундтрек (совместная работа Игоря Матвиенко и Дина Валентайна), выполненный в лучших традициях англоязычных блокбастеров. Под оккультные гулкие барабаны и проникновенные струнные и прелюбодейства выглядят не такими отвратительными, и бессмысленные изуверства кажутся не такими ужасными.
