Задумывались ли вы когда-нибудь, через сколько войн прошло человечество? Наверное, чёткого ответа на этот вопрос не существует, но кажется, что человек воевал всегда…
Кинематограф неоднократно обращался – и продолжает обращаться – к теме войны. Безусловно, это ужасное явление, но ужас его – многолик. Именно поэтому не существует «единственно верного» кинематографического взгляда на войну. Кто-то снимает грандиозные батальные сцены, демонстрируя ничтожность человека по сравнению с этой разрушительной стихией. Кто-то – наоборот – показывает силу духа простых людей и героические подвиги, способные изменить ход истории. Но возможен и третий путь: довести абсурд войны до абсурда, «надстроить» над реальным историческим материалом дополнительный метафорический слой. Во многом так и поступил югославский (теперь уже – не без вмешательства очередной войны – сербский) режиссёр Эмир Кустурица, сняв 20 лет назад картину «Андеграунд».
«Андеграунд» (встречается и альтернативное название – «Подполье») – пожалуй, самая политическая из всех картин Кустурицы. Лента принесла ему вторую «Золотую пальмовую ветвь» в Канне, вписав его имя в весьма компактный список режиссёров, удостоенных этой награды дважды.
Формально картина рассказывает о жизни Югославии – примерно с 1941 по 1992 годы. Однако исторический контекст (Вторая мировая война, Холодная война и Война на Балканах) переплетается с историями главных героев: бандитов Марко и Чёрного и актрисы местного театра Натальи, к которой каждый испытывает свои определённые чувства. Каждый из героев за те 50 лет, о которых рассказывает «Андеграунд», претерпевает социальные и личные метаморфозы. Марко из бандита превращается в правую руку товарища Тито; Чёрный уходит в подполье и становится национальным героем; Наталья же исправно играет роль «переходящей награды».
На самом деле, довольно бесполезно пересказывать все перепитии сюжета «Андеграунда»: Эмир Кустурица создаёт особый мир, целую сеть взаимоотношений, героев и ситуаций, которые разворачиваются на фоне военных действий. История Ивана и его шимпанзе Сони, история Йована и его жены Елены, съёмки фильма о героизме Марко, Чёрного и Натальи – всё это тщательно «перемешано» между собой и создаёт ощущение карнавала абсурда. Причём это настроение задаётся с самого начала фильма: во время первого немецкого авианалёта на Белград Марко под звуки бомбёжки занимается любовью с проституткой, а Чёрный выбегает на улицу с пистолетом и недовольными репликами: «Мой город бомбят!»
Почему же картина называется «Подполье»?
Одна из сюжетных линий посвящена тому, что Чёрный после пыток немцами вынужден уйти в подполье (фактически – подвал), где под его началом производят оружие для партизан. С его уходом Марко создаёт легенду о героической гибели товарища на благо Югославии. Вторая мировая война кончается, но Марко, к тому времени занимающий не последнюю государственную должность, продолжает скрывать её окончание от «жителей» Подполья, делая состояние на их труде.
Само подполье интерпретируют по-разному. Для кого-то это Югославия, загнанная «в подполье мировой арены» политикой Тито. Для других – символ платоновской пещеры, жители которой боятся столкнуться с реальностью. Можно предложить и более прозаичную трактовку: любая война – это манипуляция людьми. Это страдание одних и получение выгоды другими.
Несмотря на то что за основу картины Эмир Кустурица берёт реальные исторические события, он не «предаёт» свой режиссёрский стиль. Кинематограф часто испытывает на себе влияние искусства и литературы, но кинематограф Эмира Кустурицы, кажется, черпает вдохновение из театра и даже цирка.
Многие любят Кустурицу именно за этот «экранный балаган»: действие разворачивается на нескольких планах одновременно, кадры «нафаршированы» скрытыми цитатами и символизмом, а главные герои постоянно пьют и пляшут. Всё это сопровождается народной балканской музыкой, которая под конец фильма воспринимается как полноценный герой повествования. Однако кому-то подобная манера – наоборот – кажется чрезмерно какофоничной: по экрану мелькают яркие цветовые пятна, за громкой и часто неуместной музыкой не слышно реплик, герои действуют абсолютно спонтанно, – и вообще неизвестно, что произойдёт в следующую минуту. Несмотря на столь противоположные точки зрения, одно ясно точно: фирменный почерк Эмира Кустурицы никого не оставляет равнодушным.
Любая его картина – это визуальный и смысловой вихрь, к которому сложно подойти с какими-то инструментами измерения. Зрителю может казаться, что перед ним – история из жизни простых людей, а через несколько сцен режиссёр внезапно выводит повествование на уровень притчи. С этой точки зрения примечателен финал «Андеграунда». Все герои оказываются за большим праздничным столом, накрытом на острове посреди реки. Это ничто иное как рай. Здесь нет войны; здесь только песни и веселье. После всех жизненных невзгод это место, чтобы прощать и быть прощённым. И вот маленький кусочек острова вместе с героями и накрытым столом откалывается и уплывает. Может быть, это метафора идеального государства? Или аллюзия на свободное плавание по загробной жизни?..
Югославия распалась несколько десятилетий назад, но Эмир Кустурица продолжает называть себя «югославом». Его патриотизм и любовь к своей родине – вот та энергия, которой заряжен «Андеграунд» и его герои. Эмира Кустурицу часто называют «балканским Феллини»: сам режиссёр неоднократно признавался, что часто обращается к творчеству итальянского мастера. Действительно: и героев Феллини, и героев Кустурицы объединяет поразительное жизнелюбие. Несмотря на войну и смерть вокруг, они продолжают жить. Они знают, как «уметь вертеться» и знают, что всегда есть время для веселья и музыки.
