«Галлюциногенная головоломка», «ночной кошмар», «психотропная Одиссея» или просто «трип». Так называли критики картину Дэвида Линча «ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ», вышедшую на экраны 10 лет назад.
Никто не станет спорить, что Дэвид Линч – режиссёр культовый. В недавно опубликованном BBC списке «100 лучших фильмов XXI века» его картина «Малхолланд Драйв» заняла первое место. Он уже стал героем нескольких документальных фильмов – премьера одного из них – David Lynch: The Art Life – состоялась в этом году на Венецианском кинофестивале. Стиль Линча оказал влияние на многих режиссёров (Ричард Келли, Гаспар Ноэ), а его единственный – и неповторимый! – телесериал «Твин Пикс» навсегда останется в памяти зрителей.
Как и любой представитель авторского кинематографа, в своих фильмах Линч создаёт особый мир. Его мир – странный и страшный, населённый сюрреалистическими персонажами и вычурными интерьерами. Это своеобразная изнанка простой и всем привычной жизни – изнанка, на которую с помощью отрезанного уха попал главный герой «Синего бархата».
Однако спустя 10 лет после выхода этой картины, Линч предложил зрителю ещё более увлекательное путешествие – в глубину самих себя.
Сам режиссёр не любит «разжёвывать» свои работы – поэтому фильмы «Шоссе в никуда» и «Малхолланд Драйв» можно назвать и картинами о встрече с бессознательным, и о принятии злого двойника или просто о том, что всё в мире – не то, чем кажется (в том числе, и мы сами). Этой теме «двойничества» посвящена и последняя (на данный момент) полнометражная работа Дэвида Линча – «ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ».
Сам режиссёр настаивает, чтобы название картины писалось исключительно заглавными буквами. «ВНУТРЕННЮЮ ИМПЕРИЮ» можно смело назвать детищем Линча: работая над картиной, он был сам себе режиссёром, оператором и монтажёром. Более того, Линч собственноручно занимался распространением картины в США, потому что – по его словам – у него «был трёхчасовой фильм, полностью понять который смогли бы немногие».
Стоит отметить, что режиссёр не кривил душой. «ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ» – это в самом деле очень сложный фильм. В целом его сюжет можно описать так: молодая актриса Никки Грэйс (Лора Дерн) получает долгожданную роль в новом фильме On high in blue tomorrows. Вместе со своим партнёром Дэвоном Берком (Джастин Теру) они начинают репетировать историю трагической любви Сью и Билли. Однако в ходе работы выясняется, что когда-то фильм уже начинали снимать – и прекратили после того, как оба исполнителя главной роли были убиты. И более того – в Голливуде поговаривают, что на сценарии картины лежит проклятье.
По сути, на этом «внешняя» часть картины заканчивается. Однако вместо ожидаемых ответов Линч готовит зрителю новые и новые вопросы. Что за кролики с человеческими телами сидят в комнате? В какой момент героиня Никки перестаёт быть собой – и полностью становится своим персонажем? Кто эти женщины, которые исполняют странные танцы под песню «Do the loco motion»? И наконец – насколько глубока эта постмодернистская кроличья нора, в которую режиссёр заманивает зрителя?
В одном из интервью Линч сказал: «Мне нравится логика сновидений. Мне нравится, как устроены сны». Нечто похожее на сон есть и во «ВНУТРЕННЕЙ ИМПЕРИИ»: нелинейное повествование, постоянные скачки между прошлым, настоящим и будущим, сюрреалистические фрагменты и невозможность найти ответ.
Стоит отметить, что кинематограф как нельзя лучше подходит для такой «трансгрессивной» истории: расфокусы, двойная экспозиция, жёсткая игра света и цвета – всё это создает бесконечный лабиринт столь любимых Линчем необъяснимых континуумов.
Поразительно, что столь сложный и насыщенный смыслами фильм начался очень по-бытовому: Дэвид Линч и исполнительница главной роли Лора Дерн оказались… соседями. Однажды они случайно встретились на улице – и Лора предложила Линчу какой-нибудь совместный проект. Режиссёр написал для неё монолог; они порепетировали и поняли, что это – начало чего-то большего. Так, сцена за сценой и репетиция за репетицией и родилась «ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ».
Кстати, название картины тоже родилось случайно. В одном из разговоров Лора Дерн рассказывала Линчу о нескольких районах Лос-Анджелеса, которые местные называют «внутренняя империя». Линчу настолько понравилось это сочетание слов, что режиссёр решил использовать его в качестве названия будущего фильма.
Если говорить о внутренней империи как о глубинах своего я – то выходит, что столкновение с искажённым образом самого себя может быть очень страшным. Эту тему искажённости отлично поддерживает техника съёмки: всю картину Линч снимал на цифровую ручную камеру, что позволило ему быть предельно свободным и мобильным в выборе ракурсов. Многие планы картины – это крупные планы лиц героев. Причём это не привычная крупность, а намеренное искажение их лиц в сторону гротеска. Линч также отдаёт предпочтение необычным ракурсам и точкам съёмки. Тем самым он как бы переиначивает пространство кинематографа, искажая его в угоду своего видения.
Можно пересматривать и пересматривать «ВНУТРЕННЮЮ ИМПЕРИЮ» и чётко понять только одно: Дэвид Линч – это не тот автор, который привык давать ответы на вопросы. Его фильмы чем-то похожи на кубик Рубика, который находится внутри ещё одного кубика Рубика. Однако сложность и «многоуровневость» его фильмов не только не охлаждает, а наоборот – лишь подогревает интерес к творчеству великого Дэвида Линча.
