На ступенях к смерти ведущих

Исключительный статус Дэйвида Кроненберга – чуть ли не главного (после Триера) провокатора в современном кинематографе – закреплённый за ним уже на протяжении тридцати лет, давно предполагал, что рано или поздно канадский enfant terrible выступит с обличительной тирадой в адрес прогнившей голливудской киноиндустрии. Тем не менее, сказать, что «Звёздная карта» – едкая сатира, открывающая глаза на истинную, продажную сущность голливудского механизма, уродующего людей, значит не сказать о фильме ничего.

Точно так же, как предыдущая картина Кроненберга, «Космополис», оказалась далека от громкого разоблачения капитализма, каким его пытались продать наивному зрителю, так и новое детище канадского режиссёра в последнюю очередь памфлет на тему безоблачной жизни кинозвёзд. Кроненберга, всегда занимавшегося человеческими трансформациями, будь то физические или душевные метаморфозы, в первую очередь интересуют внутренние превращения своих героев: Голливуд в данном случае выступает всего лишь внешней оболочкой, удачным фасадом для развёртывания более глубокой истории.

По сути, ленту можно разделить на два обособленных пласта, которые поначалу вроде как развиваются сами по себе, но чем дальше, тем больше взаимопроникают друг в друга. Первый уровень – сюжет Брюса Вагнера, во многом основанный на личном опыте сценариста и рассказывающий про изнанку звёздной жизни с целой галереей внешне безупречных моральных уродов.

Тут вам и стареющая актриса, пытающаяся вернуть себе былую славу, повторив головокружительную карьеру собственной матери, насиловавшей её в детстве; и 13-летняя звезда сериалов, кумир девочек и миллионер, страдающий от последствий наркотической зависимости; его родители – успешный психотерапевт и нервная мамаша-менеджер – оказываются братом и сестрой, которые женились, не зная о кровном родстве, и наплодили психически ненормальных детей. Среди этих отталкивающих портретов самым адекватным кажется Джером, молодой водитель лимузина, который днём развозит селебрити по Лос-Анджелесу, а в свободное время пишет сценарии (альтер-эго Вагнера). Как-то раз он знакомится со странноватой девушкой Агатой, приехавшей в Голливуд из Флориды и имеющей крупные ожоги на лице.

Именно Агата становится ключевым звеном в этой запутанной истории о жизни и смерти, которая связывает всех персонажей кроненберговской поэмы воедино: через неё проступает второй уровень картины, наложенный уже самим режиссёром на вагнеровский сценарий. Вместе с Агатой на «фабрику грёз» возвращаются призраки прошлого, подсознательные человеческие страхи, неясные голоса, цитирующие Поля Элюара, которые, по Кроненбергу, всегда являются изнанкой успеха, незримо присутствуют тут и там, готовые вонзиться в вас, чуть жизнь ослабит хватку. Каждый из героев на протяжении двух часов безуспешно борется с тянущими их на дно фантомами, зная, что схватка уже давно проиграна, и скоро контракт с Мефистофелем (в данном случае – Голливудом) подойдёт к концу.

Однако не стоит ждать от Кроненберга духоподъёмного морального поучения. Извечный антиморалист, он выстраивает конфликт успешной голливудской жизни (мнимое добро) с очищающим огнём смерти (мнимое зло) только чтобы показать, что в мире, где люди переступают через чужое несчастье ради карьеры, где рвутся семейные связи в угоду большим деньгам, где, в конце концов, фекалии смазливого актёра-малолетки покупаются за десятки тысяч долларов, героям держаться просто не за что, да и незачем.

Почти двадцать лет назад в шокирующей «Автокатастрофе» Кроненберг уже ставил диагноз бездуховности современному обществу, но тогда герои, убегавшие от избыточной будничности потребительского мира, лишь по счастливой случайности оставались на волосок от гибели. В «Звёздной карте» канадский экстремал связывает двух детей узами брака на пороге потустороннего, чтобы показать: смерть – это всего лишь свобода.

Вердикт: Сложное, смелое, местами смешное, но дико серьёзное поэтическое кинополотно, в котором предельно циничный режиссёр вдруг даёт надежду на спасение.

6	9	7