Крёстный ход

Чёрная комедия – уникальный гибрид, некий этюд в мрачных тонах, где затронуты серьёзные темы, но подаются они в циничном ключе. В России подобное снимается редко, но трудно представить Британию без подобных фильмов. «Голгофа» же умудрилась и тут отличиться.

Самая первая сцена фильма буквально повергает в шок и является эпиграфом к последующим событиям. А как иначе, если на обычной исповеди отцу Джеймсу (Брендан Глисон) приходится выслушать откровение человека, которого в детстве насиловал священник-педофил? Тем более что за этим неизвестный обещает убить ошеломлённого исповедника через неделю, на пляже в воскресенье…

Подобная завязка уже вызывает желание одобрительно кивнуть головой. А Джон Майкл МакДона – режиссёр, известный русскому зрителю по фильму «Однажды в Ирландии» с тем же Глисоном и по своему родству с Мартином МакДона, снявшим образец жанра «Залечь на дно в Брюгге» – только разогревается.

Картина постепенно вырисовывается, и какая картина! Величественно-угрюмые, дикие пейзажи Ирландии представляются идеально чистым холстом для повествования.

Уже через пятнадцать минут экранного времени возникает ощущение, что зрителя обманули – ведь он ожидал чёрную комедию, а получил драму с редкими вкраплениями циничного юмора. Но, как ни странно, в случае с «Голгофой» это не имеет никакого значения.

Сильнейшее противопоставление отца Джеймса, его сломленной, но не до конца, дочери Фионы (Келли Райлли) – как воплощение добродетели, желания верить; и паствы городка – людей без направления, охваченных сомнениями и страстями, – вот пример крепкого фундамента для сюжета.

История обнажает те стороны людской натуры, которые обычно скрыты от глаз. Тёмные, грязные, одинокие души – вспыльчивый мясник (Крис О’Дауд), врач-наркоман (Эйдан Гиллен), богатый неудачник (Дилан Моран) и многие другие – скрывают за искусственным фасадом свои потаённые страхи. Разве можно всего за семь дней излечить чьи-то давние душевные раны? Может, и нет. Но вся суть персонажа Глисона в том, что он не оставляет попыток, несёт свой крест до конца. Да и сам срок, отпущенный ему – семь дней, – весьма метафоричен.

В ленте нет навязчивой религиозности и возвеличивания Церкви, чем порою грешат фильмы на подобную тематику. И разговоры о грехах и добродетелях могут закончиться матом и разгромом бара, но подобные ходы только прибавляют реалистичности.

Брендан Глисон удивительно гармоничен в своём образе, а его одиночество на выбранном пути явно вызывает ассоциации с судьбой Иисуса Христа. Постепенное нагнетание эмоционального фона – поджог церкви, смерть любимой собаки – идеальные символы разложения не только в душах героев, но и в нашем обществе.

МакДона не боится задавать вопросы, которые можно счесть богохульными – подобная смелость заслуживает уважения. Всё то, что многие режиссёры сочли бы неуместным, он старается охватить.

Подобная попытка оказывается удачной. Чего только стоит тюремная сцена разговора отца Джеймса и осуждённого каннибала (сыграл которого, кстати, сын Глисона – Домналл) о Боге. А вопрос «если Господь создал меня, Он ведь должен меня понять?» из уст маньяка-психопата звучит как реквием павшему человеку, оставляя после себя лишь гнетущее молчание.

Люди и Бог, церковь и насилие, грехи и добродетели – с подобным набором очень сложно удержаться от скатывания в пафос, или, что хуже, во всеобщее порицание, но МакДоне это удаётся. Оставляя некоторые вопросы без ответов, безжалостно обращаясь с героями, он делает «Голгофу» настолько авторским кино, насколько это вообще возможно.

Вердикт: полновесное высказывание о человеческой вере, требующее действительно серьёзного настроя.

Для глаз	Для мозга	Для сердца
8	8	8