Середина 70-х, какой все представляли середину 70-х в конце прошлого века. Длинные патлы, джинсы-клёш, наркотики как способ общения со вселенной, Движение свободы слова в Беркли. Все люди младше тридцати хотят изменить мир. И несколько человек это действительно делают.
Каждый из них остался ровно тем, кем был во времена незнающей юности. Технический гений Стив Возняк (Джои Слотник), собравший на коленке первый компьютер Apple, «чтобы поделиться им с другими, причём бесплатно», носит всё те же дурацкие гавайские рубахи, пытается приносить пользу людям и с детским восторгом хвалит последний фильм Дэнни Бойла, застенчиво замечая, что на самом деле он таких реплик не произносил, зато Майкл Фассбендер – классный.
Стив Джобс (красавец Ноа Уайли в роли своей жизни) втюхивает на том свете кому-нибудь бесплатный набор ножей за 150 миллионов долларов, и у него покупают.
Насчёт Билла Гейтса ни мир, ни создатели фильма толком ничего не понимают, но играющий его Энтони Майкл Холл похож на дьявола больше, чем желтоглазый Роберт де Ниро в «Сердце ангела», а в самые благодушные свои моменты – на тихого серийного убийцу, которого никто не опознает ни на одной фотографии. Его нельзя забыть, но невозможно запомнить. Каждый раз, когда на экране появляется это отрешённое лицо с ксерокопией полуулыбки и полупрозрачные глаза за толстыми стёклами очков, где-то в высших сферах вступает песня недавно почившего Дэвида Боуи о человеке, который всех купил и продал, но уже дороже:
«You’re face to face
With the man who sold the world».
Фильм поставлен малоизвестным режиссёром Мартином Бёрком по пособию для начинающих миллиардеров от Пола Фрайберга «Пожар в долине: Создание персонального компьютера», наделавшего шума в 1984 году, когда американцы, в отличие от начитавшихся «Бойцовского клуба» мизантропов девяностых, верили, что смогут стать рок-звёздами или богачами. Бёрк сотворил из публицистики художественный нарратив, набросав грубоватыми, но яркими штрихами эскиз той эпохи, когда корпоративные боссы без абстрактного мышления недоверчиво хмыкали: «Зачем, ради всего святого, обычному человеку собственный компьютер?»
Родительские гаражи и дешёвые мотели в качестве первых офисов, сухари в строгих костюмах против визионеров с плохими стрижками и неряшливыми бородами, которые потом придётся сбрить, чтобы получить заём в банке.
Но это не кино о том, как воодушевлённые юноши борются с закостеневшей авторитарной системой. Система трещит под их ногами, потому что устарела, а они вовремя это поняли и успели создать собственную, лишь внешне напоминающую прежнюю, организовать, поставить на поток и своровать друг у друга гениальные идеи.
Человечеству, по большому счёту, безразличен ответ на номинально главный вопрос фильма: кто и у кого, следуя завету Пикассо, украл «мышку» или графический интерфейс, главное, чтобы просто работало. Да и само человечество в сравнении с компьютерными революционерами выглядит нетребовательным, маленьким и трогательно бестолковым. На сороковой минуте полуторачасового фильма наглый Джобс, закинув ноги на стол, совершенно уничтожает хорошего безынициативного парня в скучном сером костюме, отправляя того на свалку истории. Добряку Возу, глядя на то, как лучший друг-тиран ломает людям позвоночники, остаётся только твердить мантру: «Оно того стоит, оно того стоит…»
Лента имеет отчётливый сатирический привкус, хотя, по сути, непонятно, над кем она посмеивается. То ли над всем светом, то ли режиссёр сам не решил, то ли собирать будущее на коленках в гаражах – вовсе не эпично, а действительно забавно.
За кадром играет хит-парад для умных от Баха до Talking Heads, озвучивая исторические вехи в лоб, но делая это настолько же лучше нынешних помпезных голливудских фанфар, насколько Венера Милосская лучше монументальных големов Церетели.
Режиссёр неловко хулиганит и совершает наивные поступки, зачем-то ломая вдруг «четвёртую стену», прогоняя персонажей толпой по коридору, как группу гангстеров из мюзикла, и обрывая сцены затемнениями, в которых нет никакой артхаусной многозначительности. Бёрк даже не пытается делать вид, что работает концептуально, он просто использует любые подручные инструменты малобюджетного кинематографа. Он не лезет к своим героям в постели и в головы не из тактичности, а поскольку понятия не имеет, что именно в них творилось, кроме вещей, о которых сейчас можно прочитать в Википедии.
Возможно, благодаря почти документальному бесстрастию, этот местами неуклюжий фильм выглядит, как минимум, внятной иллюстрацией событий, с которых началась постройка дивного нового виртуального мира, обожествившего троицу своих создателей, из которой только один, похоже, настоящий святой.
«Когда это перестало быть бизнесом и стало религией?» – ошеломлённо спрашивает Стив Балмер, глядя на толпы скандирующих людей в футболках с одинаковыми логотипами компании. Когда компьютеры были большими, Стив. Сейчас-то, конечно, всё иначе. Мы им не поклоняемся, просто используем.
Нет-нет, это вовсе не алтари, это наш быт, нас – миллиардов людей на планете, начинающих, продолжающих и заканчивающих свои дни, не отрываясь от мониторов, где иногда (присмотритесь, присмотритесь!) мелькает неподвижный акулий взгляд Билла Гейтса и смеющаяся тень Стива Джобса.
