Притворщики

Звёзды американского послевоенного телевидения Люсиль Болл и Дези Арназ прославились тем, что создали, наверное, главный телехит 1950-х – ситком «Я люблю Люси», посвящённый приключениям супругов Рикардо, певца Рикки и домохозяйки Люси, пытающейся прорваться в шоу-бизнес. И, пока на экране царит юмор и веселье, в жизни Люсиль всё не так радужно, поскольку она понимает, что Дези ей изменяет, серьёзной актрисы в ней не видят, да ещё и обвиняют в приверженности коммунистическим взглядам.

Сериал «Я люблю Люси» – явление для американцев культовое, так что отечественный зритель вряд ли проникнется темой, хотя давным-давно ситком шёл по российскому телевидению. Той же части аудитории, которая никогда не слышала имени Люсиль Болл и не знает, с чем оно связано, разыгранный звёздным кастом в ретро-антураже проект режиссёра и сценариста Аарона Соркина мог бы предложить универсальную для понимания историю о знаменитости, чья жизнь на экране и за ним существенно отличается. По задумке, видимо, так и было, однако результат не вызвал ни больших эмоций, ни банального интереса.

Хотя Хавьер Бардем и Николь Кидман, участники минувшего наградного сезона, сами по себе превосходные актёры, на свои роли они не подходят совершенно (умолчим о том, что они как минимум слишком возрастные). И внешний аспект тут очень важен, особенно это касается ведущей исполнительницы.

Люсиль Болл – женщина, сделавшая имя на эксцентрике, смешных гримасах и исключительно живой мимике, а играющая её лауреатка «Оскара» уже в трейлере походила на ожившую резиновую куклу. Фильм лишь это подтвердил, поскольку на крупных планах пробивает дрожь от эффекта «зловещей долины», возникающего при одном лишь взгляде на её неподвижное, скованное неудачным пластическим гримом лицо (эпизоды, где она участвует в съёмках сериала, выглядели словно репетиция «Степфордских жен»).

Ясное дело, наблюдать за притворяющимся манекеном, пускай и вполне техничным, принимающим нужные позы и пускающим слезу, когда надо – дело не слишком интересное, особенно когда в дело вступает действительно отличный второй план в лице Нины Арианды и Дж. К. Симмонса.

В разговоре с не в меру болтливым собеседником происходит следующее – когда чужая речь слишком избыточна и шумна, слушатель попросту перестает её воспринимать. Именно это и случилось по отношению к Аарону Соркину, который устроил такую самовлюблённую демагогию, что уже через полчаса хочется, чтобы хоть один персонаж замолчал минут на пять. Обожающий строить реплики и действие на массивном количестве текста, Соркин вкладывает в уста персонажей столько слов, что они начинают восприниматься как пулемётная очередь, не дающая передышки, постоянно разжёвывающая и без того очевидные события и очень утомляющая.

За обилием лексики и нарушением золотого правила кино «показывать, а не рассказывать» теряется, собственно, сама тонкость истории, построенная на разительном отличии и вместе с тем печальной параллели событий, показанных в декорациях и условиях реальной жизни. Вместо этого Соркин собирает все непременные клише (пускай и имевшие фактическое место), типичные для стандартного байопика средней руки вроде карьерных трудностей, личных предательств, гонений от власти и обвинений в «красноте», подавая их в обрамлении мрачной картинки «под Финчера» и упиваясь величием собственноручно написанного текста.

Кем Соркин так и не предстал, так это преданным фанатом «Я люблю Люси», который, даже обладая меньшим опытом и умением писать велеречивые диалоги, смог бы рассказать историю душевнее, сердечнее и, что самое главное, поведать зрителям, что же по-настоящему значило «быть четой Рикардо».