На контрасте
25-летний киновундеркинд Жан Виго при поддержке ещё более юного гения Бориса Кауфмана (он брат Давида Кауфмана, более известного как Дзига Вертов, родоначальника советской документальной школы), снял один из самых известных документальных фильмов 1930-х. Впрочем, тут столько нового!
Главный герой – город Ницца, где соседствуют бедность и богатство, праздность и тяжёлый труд рабочих. Ницца понимается режиссёром как метафора социального устройства, где верхи никогда не поймут низы, ведь образ жизни богатых и бедных кардинально противоположен. Интересно, каким был бы дебютный фильм Жана Виго, доведись ему жить в наше время и видеть современную Ниццу? Не снял бы он тогда разоблачительный аналог «Гори, Голливуд, гори»? Впрочем, история не имеет сослагательного наклонения.
Будучи изящным формалистом, Жан Виго забавляется с возможностями кино как малое дитя. Рапидная, замедленная съёмки, киноцезуры, то есть ритмические паузы («признаться вам, я в пятистопной строчке / люблю цезуру на второй стопе»). Даже музыка (хотя она была наложена позднее) подчас звучит контрапунктно изображению. Весь фильм, как и более поздний «Тарис, король воды», отличает импровизационность, словно два юных дарования снимают всё, что обращает на себя их взор, захватывает ум в живой стихии жизни.
«По поводу Ниццы» – провозвестник не только поэтического реализма, но и новой волны, с её вниманием к социальной стороне, правдой 24 кадра в секунду, отказом от постановочных эффектов. Параллельно с Виго и Кауфманом другой Кауфман, который Дзига, оставшись в Советском Союзе, запечатлевал в ярких образах рождавшуюся новую реальность. Его киноглаз конструировал нового человека, создавал поэтический мир, постепенно замещавший реальность для миллионов советских зрителей. Сергей Эйзенштейн и Дзига Вертов отдавали свой дар на алтарь революции, во имя светлого будущего (которое только никак не наступит). А за кордоном такие же авангардисты Виго и Кауфман вскрывали, может быть, впервые с такой силой, социальные противоречия, несправедливость жизни и звали делать революцию не менее страстно, чем Ленин на броневике.
Конечно, «По поводу Ниццы» несколько сложнее, чем кажется поначалу. Это одновременно вызов обществу, где праздные богачи веселятся на карнавале, пока рабочие в труде добывают свой хлеб, и в то же время горькая история о том, что такова жизнь, c’est la vie, как говорят французы. Ничего не изменит ни революция, ни очередной временной виток. Задолго до 1917 года гениальный русский писатель Л. Н. Толстой уже пророчествовал о том, что революция бессмысленна, ибо бедные станут богатыми, и всё будет, как и до этого.
Где она, Третья республика, высокие идеалы которой ковались в стихийном уличном порыве? О, где же вы, рабочие, почему не восстаёте против этого праздника лицемерия и пошлости? Ведь нашлись же у вас силы сбросить правительство Наполеона III и объявить страну народной. Но ужас в том, что рабочие льют металл, бедные собирают крохи, а богачи праздно шатаются по улицам, веселятся, разодетые девицы крутят попами с балкона, словно показывая своё отношение к тем, кто остался внизу классовой пирамиды. В этом – та большая разница между искусством Виго и выдающимся, вне всякого сомнения, авангардом Эйзенштейна и Вертова, словно не замечавших никаких бед человека нового времени. И Ленин, которому миллионы пролетариев по всему миру поют песни («Три песни о Ленине), такой же фальшивый образ, как и Сталин, ласково треплющий рукой голову очередной девочки, а второй подписывающий расстрельный список. Воистину одна рука не знает, что делает другая!
Но именно мировоззрение Жана Виго легло в основу поэтического реализма. Оттого его дебют далёк от бескомпромиссного настроя «Земли без хлеба» Луиса Бунюэля. Жизнь для Виго – это праздник, карнавал всходящих и уходящих поколений. Человек – марионетка в жизненной стихии, счастливый тем, что не знает, когда придёт хозяин бала и потребует уходить. Кресты на могилах, мраморные статуи – это напоминание беспечным людям, что всё суета, и ничего нет вечного. Лишь небо, акцент на котором делает Виго, одно и то же во все времена.
Поэтизация реальности, примирительный пафос, не с несправедливостью мира, нет-нет, а с собственным существованием в реальности, поделённой не по ленинскому классовому, а по капиталистическому признаку, характерны уже для этой первой работы Виго. Его герои не бунтуют, а так же живут, пожалуй, даже более насыщенной жизнью, чем богачи, растят детей, честно работают и находят счастье в маленьких радостях жизни.
«По поводу Ниццы» – фильм-портрет, как более поздний «Рим» Федерико Феллини, почитателя творчества великого француза. Так же это памфлет, ярко откликающийся на социальные противоречия жизни. Это формалистский фильм, где молодые дарования экспериментируют с изображением, подачей материала, вообще с повествовательной структурой. Так же это притча о скоротечности жизни и вечном круговороте богатых и бедных, почти как вечное возвращение из философии Ницше. Но в не меньшей степени – это поэма о жизни на Лазурном берегу, о людях, населяющих этот райский уголок, маленький осколок своего времени, давно канувшего в лету.
«Блажен, кто праздник жизни рано…», – писал гениальный поэт. Виго вполне исполнил эти пушкинские строчки. Он горел слишком ярко, и отблески его сияния и по сей день зажигают сердца людей.
