Ханекенианство
Михаэль Ханеке по-прежнему тот самый. Это основное, что следует вынести из «Хэппи-энда», поскольку, несомненно, имя режиссёра здесь – первичный персонаж. Себе он не изменил: эвтаназия, животное, интерьеры, прямое цитирование предыдущих работ. Австриец будто собрал воедино клочки всех своих записей и сделал из них коллаж на стене – ходит рядом да причмокивает от собственной гениальности. Но есть ли настоящая тематика в ленте? Коллаж из всего, что когда-то полюбил своей мрачной седой любовью Ханеке, в историю формально вылился, однако как таковая жизнь внутри ленты напоминает глубоко надуманный ворох, в котором-то и выход только один.
В центре фильма – достаточно обеспеченная семья. Семейное древо имеет бесчисленное множество ветвей. Жорж, пожилой глава, почивает на лаврах с мечтами о загробной жизни. Дочь Анна кидается в бытовые крайности и выходит замуж. Её сын Пьер, получивший фирму в управление, нигилирует в своём отношении к каждому встречному, но особенно к работе. Тома, брат Анны, разбирается и с отношениями, и с дочерью Евой, которая буквально смотрит на большой муравейник уже усталым от жизни взглядом. Начало конца? Однозначно.
Все они погрязли в жизненных проблемах, а уж проблемы друг с другом и вовсе выводят их из себя. При этом нельзя назвать героев опустошёнными: при отмирании внутренней идиллии внешняя маска беззаботности всё ещё надёжно закреплена на лицах. Социальные институты у Ханеке не стоят на месте, а крутятся вокруг собственной оси. Усталость от жизни выражена в крайне полярном возрасте, посередине которого хороводятся всё от той же усталости маленькие трагедии бизнеса и половой жизни. Какой у этого может быть конец, кроме хэппи-энда?
Главная находка среди любовных и прочих семейных дрязг, напоминающих сюжеты мыльных опер, и нелепого воплощения проблемы эмигрантов, – ненавистническое отношение к современным технологиям. Правда, подано оно явно с сатирическим насмехающимся отливом – соцсети и блоги демонстрируются как открытые герои постановки, только с той целью, чтобы было заметно, насколько безобразно они в ней расположены. Издевательство над вуайеризмом и нарциссизмом очередной раз трансформируется в окончательную тему смерти. Если внутри человек мёртв, не может быть на экране его смартфона никакого солнца и рвотно-позывных улыбок. Раз уж скатываемся на дно, давайте это самое дно и снимать.
Чего фильму не хватает – дыхания и пульса. Избегание действительности, подмена реальности характерны здесь для каждого персонажа, в особенности – для хозяина семейства и его внучки, которые выражают это за всех. Но желания сбежать слишком монотонны, в них нет импульса, они вызваны не эмоциональными побуждениями, а усталостью. Увидеть перед собой отшлифованную лживость, которая уже пройдена Жоржем или которую только предстоит пройти Еве – это и есть тот самый «счастливый конец». Вы когда-нибудь видели, как вера с надеждой катятся в пропасть? Никакого оптимизма, Ханеке никогда не даст своему зрителю помечтать. А в данном случае ещё и усмехнётся вслед.
