Фильмы одиозного Гаспара Ноэ всегда оказывались яркими вспышками на небосклоне мирового кинематографа. Работая на стыке жанра эксплотейшн и экзистенционального (или, если угодно, псевдоэкзистенционального) кино, постановщик обрёл славу искусного провокатора и смелого экспериментатора. Плоды его трудов не всегда были первоклассными, но неизменно вызывали жаркие дискуссии в прессе и между рядовыми зрителями. Не стала исключением вторая полнометражная лента Ноэ «Необратимость», рассказывающая об одном крайне неудачном дне из жизни влюблённой пары – Маркуса (Венсан Кассель) и Алекс (Моника Беллуччи).
Идея фильма, в котором события развивались бы в обратном хронологическом порядке, пришла к французскому постановщику после просмотра картины Кристофера Нолана «Помни». Обдумав детали будущей ленты, Ноэ обратился к актёрам Венсану Касселю и Монике Беллуччи. Автор предложил супругам сыграть влюблённую пару, во внешне безмятежные отношения которых вмешивается несчастный случай. Режиссёр сам написал сценарий истории и установил контакт со StudioCanal, согласившейся финансировать ленту. Позже в продюсерский состав «Необратимости» влился сам Кассель. Одной из задач, которые перед собой ставил постановщик, было желание пойти навстречу запретам. Он страстно желал продемонстрировать всему миру, что кино может быть одновременно шокирующим – эстетически отталкивающим, паразитирующим на примитивных человеческих желаниях – и умным – интеллектуальным, затрагивающим важные вопросы жизни и смерти, любви и ненависти.
Этот рефрен был намечен пунктирной линией в дебютной работе Гаспара «Один против всех». В ней также поднимались темы мести и насилия. Намеренное выпячивание сексуальности, интерпретация её в непривычном свете, использование антропоморфных образов в своей истории, желание говорить и показывать то, о чём говорить и что показывать не принято, применение непривычных для зрителя мейнстримового кино аудиовизуальных средств – со временем эти составляющие стали визитной карточкой режиссёра. Однако многие специалисты отмечали в работах француза преобладание формы над содержанием, любовь к порнографии, вуайеризму и неприкрытому эпатажу. По их словам, сильный эффект от его картин достигался не при помощи продуманного сценария или интересных персонажей, а единственно за счёт спекуляции на табуированных темах.
Отчасти эта гипотеза находит подтверждение в «Необратимости». В фильме нет сложных метафор, цепляющей истории или объёмных героев, которым интересно сопереживать. Эмпатия во многом достигается из-за настойчивого стремления Ноэ поразить зрителя, удивить его. Знаменитая девятиминутная сцена изнасилования героини Моники Беллуччи и жестокое убийство в гей-клубе на долгие годы определили отношение взыскательной публики к Гаспару Ноэ. В большинстве своём реакция киноманов на вызывающие кадры оказалась негативной. Но обусловлено это не столько самим фактом демонстрации на экране различных изуверств – история мирового кино знает немало подобных примеров («Заводной апельсин», «Соломенные псы», «Груз 200»), – сколько оправданностью детального изложения злодейства в контексте общей истории.
Создаётся впечатление, что Ноэ не интересуют гипотетическая виктимность чудовищного злодейства, мотивация злоумышленника или диалектика образа. Чувства его героев, кроме самых поверхностных, относящихся к низменным, остаются за кадром, а удачные композиционные эпизоды (дёргающаяся, кружащаяся, трясущаяся, порой заходящаяся в эпилептическом припадке, порой замирающая на земле камера становится одним из важных участников действия) не способны превратить сюжет из ординарного в занимательный. С другой стороны, ещё Ремарк писал о том, что простые чувства – самые сильные. Возможно, именно на это и рассчитывал Ноэ, работая над своей картиной. Постановщик с упорством, достойным лучшего применения, занимается прославлением эстетики ужасного. Однако льющийся из всех щелей натурализм истории служит одной-единственной цели – заставить зрителя испытать шок.
Пожалуй, самым интересным персонажем ленты становится Пьер – герой Альбера Дюпонтеля («Долгая помолвка», «Детка»). Он прописан в этой беспросветной истории лучше всего, он же оказывается одновременно и жертвой, и убийцей, на нём завязаны почти все сценарные ходы, даром что Пьер не является центральной фигурой истории Ноэ. Также занимает режиссёрский взгляд на социальные диспозиции Франции начала XXI века. При помощи всего пары фраз (насилующий Алекс сутенёр изрекает расхожее «буржуазная сучка») обрисовываются умонастроения в стране Сезанна и пармезана. Это вносит разнообразие в полотно, в котором много разврата, насилия и секса, но преступно мало любви и сострадания. Сам режиссёр, тем не менее, отвергает это мнение. В интервью он говорит, что показанная в фильме сцена изнасилования, вопреки мнению толпы, совершенно не возбуждает его. Напротив, Ноэ отчаянно хотел добавить в картину настоящий, несымитированный секс. Им должны были бы заниматься герои Касселя и Беллуччи, но последние отказались сниматься в подобном. Муж и жена сообщили Ноэ, что это слишком личное, и на этом тема была закрыта.
Не добившись желаемого, Ноэ снял простецкий, хоть и чрезмерно жестокий (тем и запомнившийся) фильм о простом человеческом несчастье, рассказанный с упоительным возбуждением и напористым желанием превратить чернушный по сути рассказ в эпохальное творение. Похоже, создатель полотна забыл о том, что великие произведения искусства, за редким исключением, становились великими не «потому что…», но «вопреки» или «неожиданно». Когда автор преисполнен надежд, что его работа обретёт культовый статус, едва ли можно получить отличный результат. Но если помножить ежедневный кропотливый труд на талант демиурга, то на выходе можно получить шедевр. Лента Ноэ более походит на результат труда ремесленника, нежели на сверкающее полотно настоящего художника. В «Необратимости» угадывается тайное намерение понравиться, инфантильный порыв получить одобрение, вызвать эмоциональный отклик, но никак не разобраться в предпосылках истории или характерах героев.
Впрочем, француз добился желаемого результата: после премьеры фильма его имя было на слуху у всех, о нём заговорили, его стали узнавать. Жертвы, на которые пошла Моника Беллуччи (ходили слухи, что после завершения съёмочного процесса у итальянки случился нервный срыв, а их отношения с Венсаном Касселем были на грани разрыва – до того актёра задела натуралистичность сцены изнасилования его жены) и другие члены команды окупились для Ноэ сторицей. Пусть постановка не блестяще выступила в прокате (касса фильма составила €5.8 млн при бюджете €4.6 млн), последующий релиз на видеоносителях позволил автору остаться на плаву. Поучаствовав в различных киноальманахах («Запрещено к показу!», «8», «Гавана, я люблю тебя», «Короткие истории»), режиссёр снял два фильма, ментально близкие по духу к «Необратимости». Ими стали наркотический трип «Вход в пустоту» и «Любовь», известная своими откровенными сценами. Но ни одна из этих работ француза не смогла приблизиться к скандальной славе его самого знаменитого кинопроизведения.
