Много шума из ничего
Финеас Тейлор Барнум вошёл в историю как популяризатор индустрии развлечений и создатель крупнейшего в мире шоу уродов. Относились к нему всегда противоречиво: кто-то постоянно искал подвоха в устраиваемых им представлениях и критиковал за ненадлежащее обращение с артистами, а кто-то с радостью отдавал деньги за возможность посмотреть на мальчика с «пёсьей мордой» или девушку «с бородой». Барнум был талантливым бизнесменом, умел ковать железо, пока горячо, и постоянно адаптировался к меняющимся вкусам публики. В середине девятнадцатого века – посредством газет и сарафанного радио – он приобрёл такую же известность, какую сегодня носит имя Стива Джобса.
Харизматичные исторические личности – золотая жила для кинематографистов, ведь придумывать нужно по минимуму, достаточно найти подходящего актёра. Разнообразные шоу авторства Барнума – тоже готовый зрелищный материал, который требуется только хорошо отснять. Казалось бы, у фильма были все задатки по крайней мере народного хита. На главную роль утвердили не нуждающегося в представлениях Хью Джекмана, одним из сценаристов был обладатель «Оскара» Билл Кондон, а режиссёрское кресло отдали специалисту по визуальным эффектам Майклу Грэйси. Подготовка к съёмкам и производство длились в общей сложности около восьми лет – с 2009 по 2017 годы. Однако «Величайший шоумен» оказался величайшим провалом: сценарные дыры в нём видны за версту, а музыкальные номера режут слух с самых первых кадров.
Фильм не является биографией Ф. Т. Барнума, скорее, это вольный пересказ с использованием реальных имён и большими лирическими отступлениями. В происходящем отсутствует ось, вокруг которой раскручивается сюжет: действие развивается хаотично, прыгает от одного к другому. Сначала нам вроде бы показывают историю о пути к мечте, из грязи в князи; через двадцать минут в повествование грубо врывается тема «не таких, как все» и осознания себя «аутентичной независимой личностью»; ещё через двадцать минут второстепенные герои начинают крутить любовь-морковь – и так весь фильм. События между собой не связаны, не направлены на раскрытие характеров; персонажи не оттеняют друг друга, не проживают схожие/противоположные ситуации, не стремятся к общим целям и ничего между собой не делят. Одним словом, история разваливается на куски и совершенно не увлекает.
Приглашённым актёрам играть нечего: действующие лица описаны одной-двумя чертами или не описаны вообще. Наблюдать за ними скучно и местами даже смешно, так как атмосфера циркового представления наделяет их переживания откровенной карикатурностью. Точно такой же эффект производят и музыкальные номера, которые хочется быстрее перемотать и забыть. Стиль песен напрочь разрушает иллюзию, что события происходят в XIX веке – и мелодии, и, в особенности, аранжировки вызывают чёткие ассоциации с современными поп-исполнителями, вроде Рианны или Бейонсе.
И хотя подобный приём – намеренное осовременивание – частенько применяется и в других мюзиклах (например, в «Великом Гэтсби»), это всегда является элементом общей картины. То есть, осовремениваются не только песни, но и другие составляющие кино, а режиссёр преследует цель подчеркнуть актуальность «старой истории» в «новых декорациях». Проследить же такое в «Величайшем шоумене» невозможно: всё, кроме песен, стилизовано под XIX век, и ни о какой «связи времён» речи не идёт. Современные «надстройки» в виде эстрадных аранжировок и показной толерантности к людям с физическими «особенностями» уродливо торчат посреди хлипко склеенных сюжетных пластов.
Фильм неудачный и как история, и как мюзикл. Сопереживать некому, события не увлекают, музыкальные номера – в особенности, номинировавшаяся на «Оскар» песня «This is me» – написаны с холодным расчётом. Громкое название картины к финалу звучит как пустое бахвальство: красочное шоу лопается мыльным пузырём, и вместо аплодисментов хочется разразиться претензиями и потребовать обратно свои деньги и время.
