Сыграв важнейшую для своей карьеры роль в «Красотке», Джулия Робертс превратилась в главную актрису 90-х. Фильмы с её участием можно было снимать хоть по сценариям, написанным на салфетке, и всё равно они принесли бы миллионы. Тем не менее, серьёзные критики особого внимания на неё не обращали, считая коммерческой комедийной актрисой, вряд ли способной на большее.
Но Робертс решила опровергнуть это мнение и пришпорить свою немного застоявшуюся в плане однообразности ролей карьеру, снискавшую ей реноме звезды романтических комедий. И фильмом этим стала производственная драма Стивена Содерберга «Эрин Брокович», принёсшая актрисе целый букет престижных наград, главной из которых стал «Оскар».
Не секрет, что критики и киноакадемики очень часто обращают внимание на актёров, снимающихся в фильмах о жизни простого народа, да и зрителям очень любопытно посмотреть на голливудскую звезду в роли какого-нибудь работника (или работницы) завода или фабрики. К тому же, такие роли редко остаются без премий и номинаций – достаточно вспомнить Салли Филд в фильме «Норма Рэй» или Мэрил Стрип в «Силквуде». Поэтому неудивительно, что, когда именитый режиссёр Стивен Содерберг решил рассказать историю простой матери-одиночки Эрин Брокович, сумевшей без юридического образования засудить крутой концерн, отравлявший питьевую воду шестивалентным хромом, и предложил главную роль Джулии Робертс, у той даже не было поводов для раздумий.
Правда, бюджет этой скромной драмы вышел далеко не маленьким – 52 миллиона долларов, поскольку Робертс получила беспрецедентный по тем временам (даже для самой себя) гонорар в 20 миллионов. Настоящая же Эрин Брокович продала права на экранизацию своей истории студии Universal всего за 100 тысяч, более того – она появилась в фильме в эпизодической роли официантки и даже предоставила создателям доступ к материалам судебных заседаний.
Но Голливуд не был бы Голливудом, если бы не приукрасил реальную историю, поскольку в жизни всё было немного по-другому, и в фильме о многом умолчали. Если говорить кратко, то дело было так: в 1987 году компания PG&E заметила утечку шестивалентного хрома и сообщила о ней в местный «Водоканал», в результате чего получила распоряжение утечку устранить. В начале 90-х компанией было выделено порядка 12 миллионов долларов на расселение окрестных домов. Сам городок Хинкли никогда не считался престижным местом, поскольку, помимо соседства с PG&E, располагался неподалёку от трёх (!) военных баз, влиявших на здоровье покруче растворённого в воде шестивалентного хрома.
Одной из первых людей, кому были предложены деньги за дом (60 тысяч долларов при рыночной цене в 25), была некая Роберта Уокер (в фильме её переименовали в Донну Дженсен), отказавшаяся от этой суммы и запросившая 250 тысяч. Для адвокатской поддержки она вышла на фирму Эда Мэзри, который приехал к ней вместе с Брокович.
Далее он убедил жителей Хинкли, что именно компания PG&E виновна во всех их болячках и подключил к иску крутых адвокатов Томаса Джирарди и Уолтера Лэка. В PG&E поняли, что душещипательное зачитывание нескольких сотен диагнозов сыграет явно не в их пользу (плюс, не все загрязнения были ими устранены), и согласились выплатить жителям компенсацию в размере 333 миллионов долларов в результате мирового соглашения в третейском суде.
Адвокаты получили 133,6 миллиона, а выплаты пострадавшим назначались при помощи генератора случайных чисел. Однако после выхода фильма Роберта Уокер неоднократно заявляла, что и близко не получила ту сумму, которую озвучили в картине. Многие истцы были недовольны размерами выплат, затеяв новые иски, но на сей раз уже против своих адвокатов, удерживавших деньги.
Содерберг рисковал, поскольку сама история была неоднозначной: судя по всему, она выглядела не столько битвой за права униженных и оскорблённых, сколько жаждой адвокатов пощупать за кошелёк огромную и богатую корпорацию. И поскольку речь шла не о скромной независимой картине, а о крупном студийном проекте, было необходимо привлечь не только внимание критиков, но и простой публики. Было очевидно, что людей не затащишь в кинотеатры бытовой историей о том, как одинокая домохозяйка собирает факты и опрашивает пострадавших от употребления отравленной воды людей. В итоге авторы отыскали верную жилку: они решили рассказать ироничную и душевную историю о сражении простого народа с могучим противником и торжестве справедливости в бездушном капиталистическом мире, когда деньги оказываются важнее человеческой жизни и благополучия.
Сценаристка Сюзанна Грант написала увлекательную и искреннюю историю, лишённую патетических клише и пафоса стандартных судебных драм. Очень уместным оказался привнесённый в историю лёгкий ситуационный юмор, которым наполнились колкие, остроумные реплики персонажей – особенно диалоги Эрин и Эда Мэзри, которого сыграл великолепный Альберт Финни. Содерберг при этом вовсе не хотел снимать вторую «Красотку» и делал всё возможное, чтобы кино не выглядело как типичная голливудская сказка. Важную роль в этом сыграл и визуальный стиль картины – на должность оператора был приглашён Эдвард Лакман («Вдали от рая», «Кен Парк»), создавший для фильма «бытовую» картинку бюджетной инди-драмы.
Выбор Джулии Робертс тоже более чем понятен – в начале «нулевых» её имя всё ещё было гарантией кассового успеха. Образ милой, доброй и душевной, но неотесанной «девицы из народа» актриса уже обыграла в «Красотке» и, по сути, она сыграла её здесь ещё раз. Конечно, роль пробивной и смелой матери-одиночки с тремя детьми на шее – это далеко не путана Вивиан с добрым сердцем и неумением пользоваться столовыми приборами в дорогом ресторане. Перед Робертс стояла задача сыграть не просто забавно ругающуюся секретаршу скромной адвокатской фирмы, а персонажа, которому бы поверили зрители – простую, человечную женщину из соседнего дома, проблемы которой близки и понятны каждому обывателю. С этим испытанием она справилась на отлично – актрисе не занимать обаяния, а работа со Стивеном Содербергом показала, что, казалось бы, вечная «Красотка» действительно способна на серьёзные драматические роли. В итоге на актрису посыпался настоящий дождь из наград, включая самую главную из них – «Оскар» за «Лучшую женскую роль».
Успех самой картины был не менее оглушительным – мировой прокат принес ей 256 миллионов долларов (из них сборы в США составили свыше 125 миллионов), настоящая Эрин Брокович стала ещё более знаменитой, критики пели фильму дифирамбы, а журналисты писали, что Содерберг сумел взять лучшее у мэйнстримового и независимого кино, создав превосходный коктейль. В самом деле – какая разница, что там происходило на самом деле? Ведь главной целью кинематографа является создание прежде всего хороших и захватывающих историй, и «Эрин Брокович» оказалась именно такой.
