В раю всё прекрасно
Фильмы Дэвида Линча не без оснований принято сравнивать со сновидениями (точнее, кошмарами): всё происходящее в них с трудом подчиняется правилам логики, а попытки описать происходящее словами оборачиваются провалом. Но, как и в случае со снами, всю абсурдность происходящего охотно принимаешь и лишь проснувшись начинаешь анализировать увиденное и чесать затылок. «Голова-ластик» – возможно, лучший аргумент в пользу такой интерпретации творчества безумного гения.
Дебютная картина, которую Линч с перерывами снимал около пяти лет, повествует о молодом человеке по имени Генри Спенсер (Джек Нэнс). Он живёт в неопределённом городе, работает на неопределённом заводе и обитает в тесной комнате в неопределённом доме. У него есть девушка по имени Мэри (Шарлотта Стюарт), но даже с ней не всё определено (её фамилия – Икс), особенно когда он приходит к ней в гости, а её устрашающе строгая мать сообщает Генри, что Мэри беременна, а он – отец. Вскоре главный герой вынужден делить своё жилище со своей второй половиной и их отпрыском… который похож на что угодно, но не на человека, круглые сутки издаёт леденящие кровь звуки и постепенно сводит родителей с ума. И ещё в батарее Генри живёт обезображенная молодая женщина, периодически выступающая с песней «В раю всё прекрасно», а событиями в мире, предположительно, управляет таинственный мужчина с изуродованным лицом и собранием гигантских рычагов.
Как и с его последующими работами, пытаться рационально осмыслить и объяснить происходящее в полнометражном дебюте Линча – задача по умолчанию провальная. Возможно, события «Головы-ластика» символизируют собой врождённый мужской страх отцовства, а существо в пелёнках, не дающее уснуть ни на секунду и не реагирующее ни на какие успокоительные меры – это лишь гипертрофированное изображение новорожденных и тех хлопот, которые они доставляют молодым родителям. А может, всё это ничего не означает и Дэвид Линч просто собрал воедино серию миниатюр, которые ему показались любопытными. Учитывая полное нежелание режиссёра что-либо объяснять, вполне вероятно, что любая интерпретация фильма будет верной. Но примечательно другое: «Голова-ластик» – фильм ужасно впечатляющий, независимо от того, насколько зритель «проник» в него.
В каждом кадре чувствуется, что его автор ничего не делает случайно и каждая деталь имеет смысл и предназначение, даже если это предназначение никто, кроме него, не поймёт. Вместе со стильной и атмосферной картинкой (за чёрно-белые съёмки отвечали Герберт Кардуэлл и Фредерик Элмс) совершенно завораживает звуковое сопровождение, в котором практически отсутствует тишина. Благодаря этому степень напряжения и дискомфорта при просмотре стабильно нарастает.
Что, правда, не означает, что фильм тяжело смотреть. Одна их приятных неожиданностей «Головы-ластика» (да и остальных фильмов Линча, в принципе, тоже) – это редкие, но яркие вкрапления юмора, пусть и очень странного. Вероятно, лучшим примером будет сцена ужина в доме Мэри, где в качестве главного блюда подают миниатюрных цыплят, а Генри выпадает честь разделывать их непропорционально гигантским ножом. Генри недоумевает, но ничего не говорит, потому что не хочет разочаровать родителей своей девушки. Но когда он приступает к делу, жареный цыплёнок начинает дёргать ногами и истекать кровью, а мать Мэри начинает испытывать нечто среднее между оргазмом и эпилептическим припадком, после чего выбегает из комнаты. Отец Мэри при этом с совершенно невозмутимым лицом говорит: «Через минуту она придёт в себя».
Эта сцена также отлично иллюстрирует всё творчество Линча. С одной стороны, оно демонстрирует вещи странные, неприятные и откровенно страшные. С другой же, эта демонстрация настолько необычная, искренняя и уверенная, что отвернуться невозможно. Как, впрочем, и при просмотре сна. Или ночного кошмара.
