Сказка, основанная на реальных событиях

Мечты сбываются, и мотивационных фильмов на эту тему предостаточно. В плане сюжетных коллизий «Прогулка» не обещала ничего нового, кроме, пожалуй, «платья короля»: не так-то часто снимают о канатоходцах. Однако лейбл на платье (made in жизнь) и актёр, взявшийся вынести изделие на своих плечах (Джозеф Гордон-Левитт), внушали надежды на реалистичный и красиво исполненный показ.

Роберту Земекису не впервой кроить сказку-ложь, но есть ли у него лекало для сказки-правды? Ведь здесь нельзя было обойтись фантастическими приключениями в духе «Назад в будущее», условной психологией, как в «Форресте Гампе» или «Изгое», да и визуальные эффекты предполагались только в главном трюке ближе к концу фильма. Впрочем, у режиссёра было припрятано несколько пуговиц в рукаве.

«Прогулка» – это, безусловно, чистейшая иллюзия, сотканная из наивности и лёгкости. Филипп Пети по жизни не идёт, а порхает. Его ведёт мечта, протянутая тонкой линией между двумя прямыми: от деревьев во дворе, сквозь башни Нотр-Дама до небоскрёбов Всемирного торгового центра. Вместо вопросов и сомнений – пластмассовые шарики, ловким движением руки пропадающие из поля зрения или превращающиеся в бумажный цветок. Вместо препятствий – незадачливые полицейские, гоняющиеся за молодым фокусником, словно Том за Джерри. Вместо упорства «вопреки всему» – обаятельная улыбка Гордона-Левитта и его лучистые голубые глаза. «Я не думаю о смерти», – отмахивается Пети, взбираясь на стальной трос.

Не думает об этом и режиссёр. Пожалуй, самое плохое, что случается с героем в фильме, – это падение в озеро, остальное получается у него шутя. На экране нет места житейским проблемам вроде «негде жить» или «нечего есть»: между идеей и её воплощением – череда весёлых, солнечных сцен, сменяющих друг друга под музыку Алана Сильвестри. Саундтрек словно соткан из перистых облаков, рассветных лучей и щебетания птиц, он помогает зрителю следовать первому правилу канатоходца: не смотреть вниз. Не думать о земном, не выстраивать баррикад на пути к воздушным замкам.

Подход, честно говоря, спорный: хотя Джозефу Гордону-Левитту хочется верить всем сердцем, возникает чувство, что где-то за кадром он – так же, как и любой нормальный человек – испытывал страх, досаду, разочарование. И что в сказке Роберта Земекиса просто не нашлось места драматическим переживаниям. В конце концов, одна из самых сильных сцен фильма происходит в ночь перед «днём Х»: Филипп просыпается в холодном поту и идёт заколачивать себе гроб… И вот тогда он действительно живой, понятный, близкий, а не иллюзорная фигурка на высоте 450 метров, машущая рукой уличным зевакам.

Ключевая сцена «Прогулки» захватывает дух, и, пожалуй, это те самые двадцать минут фильма, когда забываешь обо всём: есть только миг, натянутый стальным тросом между Башнями-близнецами, и воздух, готовый принять в свои объятия. Но как только Филипп снова обретает почву под ногами, невольно задаёшься вопросом: а стоило ли отматывать два метра кинополотна ради одного узорного лоскута? И легко ли поверить в сказку, где нет злодея, нет огня, воды и медных труб? Ведь даже пресловутая принцесса здесь появляется из ниоткуда и уходит в никуда. Да и весь второй план (кроме Бена Кингсли) больше напоминает публику в цирке, чем полноценных участников представления.

Как результат – поступок Филиппа Пети видится сквозь розовые очки кинематографически «удобной» истории, где пот и кровь не смеют пачкать канву повествования, а любые человеческие переживания надёжно прикрыты заплатками стандартных сюжетных ходов.

Вердикт: Наивная история о реальном свершении, из которой вряд ли удастся почерпнуть истинное вдохновение.

7	3	5