Под облаками
Миядзаки прощается со своим зрителем не совсем обычным для себя фильмом. Мастер на кинофестивале в Венеции заявил, что это его последняя полнометражная работа, и «Золотой глобус»… не взял.
Может быть, потому что от него ждали несколько другого – очередного шедевра, безудержного полёта фантазии с духами, бродячими замками и кошко-автобусами, по сравнению с которыми эпическая сага про жизнь обычного авиаконструктора показалась блёклой (хотя, по моему мнению, это вовсе не так). Потому что это кино – квинтэссенция всего, сделанного автором ранее, всего, что ему дорого и о чём он хотел сказать зрителю, о чём напомнить и чему научить. В новом фильме Хаяо Миядзаки есть и фантазии, и полёты, и удивительные механизмы, и трогательные, добрые герои, только грусти здесь немного больше, потому что к жизни ближе.
Эта история мальчика Дзиро Хорикоси, который мечтал о самолётах и полётах, но из-за слабого зрения не мог летать, зато мог конструировать. Персонаж стал собирательным образом, за основу которого была взята история жизни японского авиаконструктора Дзиро Хорикоси – изобретателя самолета «A6M Зеро» (Zero fighter), и история жизни Тацуо Хори, написавшего рассказ «Ветер крепчает». Однако название фильма – это строчка из стихотворения Поля Валери «Кладбище у моря» (Le cimetiere marin), которую и цитируют герои: «Крепчает ветер!.. Значит – жить старайся!». Собственно, фильм как раз об этом – чем сложнее обстоятельства, тем больше они требуют усилий в достижении цели, осуществлении мечты и сохранении при этом человечности. Великое землетрясение Канто (1923), почти полностью разрушившее Токио, 1930-е – начало 40-х гг. – время развития японского фашизма, союз с гитлеровской Германией – вот та реальная история, в которой приходится жить Дзиро, сохраняя честность, порядочность и целеустремлённость.
Удивительно, что в фильме есть землетрясения, войны и болезни, но нет отрицательных персонажей (хотя их и раньше было немного, все они счастливо перерождались), только обстоятельства становятся преградой, а вовсе не человеческий фактор. Это укрепляет веру в людей, даёт им силы если не творить, то хотя бы мечтать – летать во сне и наяву, насколько это возможно.
Если бы по этому же сценарию был снят игровой фильм, не вышло бы ничего, кроме сопливой мелодрамы, говорящей о прописных истинах, вроде: люби ближнего, трудись, терпи, люби и так далее. Но анимационная форма и душа Миядзаки делают кино трогательным и мудрым, помогающим осознать или вспомнить свою дорогу в жизни, поверить в человека и в себя в том числе. Кино окрыляет, несмотря на все грустные моменты и неизбежную правду жизни.
Но это всё лирика, которую создаёт и поддерживает форма – прекрасная авторская анимация, музыка. При этом все механические звуки и звуки природы созданы человеческими голосами, что придаёт бытовой истории ещё большую фантастичность, изначально созданную чередованием снов и реальности. Если раньше Миядзаки вплетал нашу реальность в фантастику, то сейчас он сделал ровным счётом наоборот, добавив в нашу историю, нашу жизнь, немного фантазии.
